Йозеф дергал себя за воротник, пока шов не треснул. Отец кивнул, повел его к ящику с песком у бассейна и велел взять горсть. Йозеф не понимал, зачем, но все равно сделал, как ему сказали.
На палубу А поднялся лифт, первой из него вышла фрау Вайлер, за ней – раввин и четыре матроса, которые несли тело профессора на носилках. Мертвеца запеленали в белую парусину, как египетского фараона.
– Постойте!
Шендик, мужчина из машинного отделения, пробирался сквозь небольшую толпу собравшихся. С ним были еще двое.
– Я Отто Шендик, лидер нацистской партии на этом судне, – сказал он. – По германским законам похороны в море проходят при условии, что тело покрыто национальным флагом.
Шендик развернул красно-белый нацистский флаг со свастикой в центре. Пассажиры дружно ахнули. Отец подался вперед:
– Никогда! Слышите? Никогда! Это святотатство!
Его трясло еще сильнее, чем раньше.
Йозеф никогда не видел отца таким злым и испугался за него, ведь Шендик был из тех, с кем лучше не связываться. Йозеф схватил отца за руку и попытался оттащить, но тот плюнул на палубу у ног Шендика.
– Вот что я думаю о тебе и твоем флаге!
Шендик и его люди ринулись вперед, чтобы отомстить за оскорбление, но тут вмешался капитан Шредер.
– Прекратить! Немедленно прекратить! Стюард! – скомандовал он.
Не сводя глаз с Аарона, Шендик обратился к капитану:
– Таков германский закон. И я не вижу причин делать исключение для этого случая.
– А я вижу. Возьмите этот флаг и уходите, герр Шендик. Иначе я освобожу вас от обязанностей и запру в кубрике.
Несколько мгновений стюард по-прежнему смотрел на отца. Потом он перевел взгляд на Йозефа, и от этого на коже выступили мурашки. Только после этого Шендик повернулся и ринулся прочь.
Йозеф дышал так тяжело, словно он пробежал марафон. Он так разнервничался, что дрожал еще сильнее, чем отец. Песок струйкой сыпался из трясущегося кулака.
Капитан извинился за недоразумение, после чего похороны продолжились. Ребе прочитал короткую поминальную молитву на иврите, и матросы перекинули тело профессора Вайлера через борт. Когда послышался тихий всплеск, скорбящие произнесли хором:
– Помни, Господь: все мы из праха созданы и в прах обратимся.
Люди по очереди подходили к поручню и сыпали в море взятые в ящике горсти песка. Йозеф и отец тоже развеяли песок по ветру.
Капитан Шредер и его помощник надели фуражки и отсалютовали. Они просто коснулись козырьков, а не выбросили руки вперед. Йозеф это заметил.
Похоронная служба закончилась без лишних слов. Йозеф ожидал, что отец сразу же вернется в каюту, но он задержался у поручня, глядя в темные волны Атлантики. О чем он думает? Что случилось с ним в Дахау? Почему он стал лишь призраком человека, которым был когда-то?