Словом, всё здесь сложнее, чем я думал, и бесконечно интереснее, загадочнее. Здесь хоть купайся в тайнах. Мне здесь будет громадная пожива, если не подставят преждевременно «ножку» могаимковские дьяки.
Получил пропуск в Кремль и за полмесяца. Закладываю колодец, где роют подвал для пристройки, не очень далеко от Успенского собора. Будет вестись наблюдение, пока роется подвал, а потом - колодцем - до грунта. [...]
29.12.1933. Первые раскопки
Начал раскопки в подземельях Арсенала, в узеньком коридоре между двумя стенами осиповских «рвов». Мотивы:
1. Выяснить глубину залегания фундаментов, т. к. это историческая тайна. Не так давно вырыли колодец в 9 метров, чтобы узнать глубину залегания фундаментов, но конца не достигли.
2. Выяснить местонахождение боковых стен макарьевского хода, перерезанного стенами (или, может быть, действительно «столбами») Арсенала? Если траншея их не затронет, пройти на глубине подземными ходами в обе стороны. Сделаны первые находки: два обломка, очень тронутые ржавчиной, железной трубки, типа водопроводной, но забитой трухлявым деревом; большая, в 1,5 пробка [547], обложенная жестью, которой затыкали дула пушек; дно флакончика; кости и т. п. [...]
«Не в свои сани не садись...» - так приходится сказать о фотографе Петрове, которого дал комендант (другого, мол, нельзя), Снимая подземелье Арсенальной башни, всё время ворчал, жалуясь на такую работу; ему, видите ли, сказали, что снять башню, а если бы знал, что лезть в пекло, он бы не пошёл.
Сделал шесть снимков ходов: макарьевского, под Никольскую башню, угол колодца, искусственное отверстие в скреплении с приставленной лестницей и крутой спуск от отверстия в противоположную сторону, наполовину засыпанную пылью, но куда сунуться фотограф решительно отказался. Я туда залез со свечкой, а Петров, стоя сверху с магнием - на ура: выйдет ли, нет ли? Теслов [548] по поводу этого: «Мы его усмирим». Я предложил дать мне аппарат, и я сам буду снимать всё, что потребуется в решительный момент. [...]
01.01.1934. «Золотоискатель»
Осматривали с В. Е. Палибиным котлован метрах в 30-40 от Успенского собора, где я велел углубить колодец. Три-четыре метра - строительный щебень со сгнившими сваями в нём. Под ним - тёмный слой рушеной земли. Сбоку - белокаменная стена, не камеры ли, каких немало было находимо в Кремле? На днях выясню. В беседе В. Е. Палибин, между прочим, с усмешкой сообщил, что меня называют «золотоискателем»! [...]