Сначала на меня, словно ведро холодной воды, обрушивается шок. А затем всё внутри как будто обрывается.
В моей голове проносятся е-мейлы, которые я отправила.
О, господи, вот же дерьмо. Он, должно быть, просто играет со мной. Быть не может, чтобы он меня не узнал. Только не после всего, что я ей рассказала.
Ему. Рассказала ему.
О, господи.
Мне кажется, что меня сейчас вырвет, но вряд ли это хоть сколько-нибудь улучшит ситуацию.
И тогда я смотрю на пепельницу, а затем на его голову.
Вот же засранец. Каким-то образом он умудрился пробраться в каждый аспект моей жизни, и разрушил всё – кроме этого. Это было всем, что у меня оставалось. До этого момента.
Это невозможно. Быть не может, чтобы он каким-то образом был связан с той единственной за последние десять лет серией книг, которая заставляла меня улыбаться.
Заставляла меня улыбаться. Заставляла меня кончать.
О господи, я мастурбировала на слова, которые он написал.
Мне понадобится что-то потяжелее пепельницы.
– Ты побледнела, – задумчиво изрекает мистер Райзингер, открывая ящик стола. – Хочешь бурбона?
Сейчас только одиннадцать часов утра, но я киваю.
Я наблюдаю за ним той частью мозга, которая ещё способна хоть сколько-нибудь соображать. Не думаю, чтобы он меня дурачил. Он и правда меня не дурачит. Мистер Райзингер наслаждается, когда делает это, так что, если это не какой-то затянувшийся розыгрыш, он и правда не имеет ни малейшего понятия, что я читала эти книги. То ли он действительно такой тугодум…
То ли... кто-то другой отвечает на его письма. Но кто ещё знает об этом? Кому ещё он мог бы доверить информацию такого рода?
– Я не понимаю, – наконец говорю я, – вы романист?
Он пожимает плечами и ставит передо мной бокал бурбона.
– Однажды мне в голову пришла идея. Я пересказал её нескольким знакомым писателям, но они от неё отмахнулись. Поэтому, естественно... я воспринял это как вызов, – на его губах снова появляется эта хищническая улыбка. Как ни странно, но при виде неё я начинаю чувствовать себя гораздо комфортнее. – Бестселлер по версии «Нью-Йорк Таймс» (список книг, добившихся рекордных продаж в США. С 1931 г. публикуется еженедельно в газете «The New York Times» – прим. переводчика). Выкусите.
Я делаю большой глоток бурбона, наслаждаясь огненной дорожкой, которую он оставляет, проскальзывая по моему горлу.
– Так что... разумеется, вы не можете показаться на публике в роли Натали, выглядя... так, – мужчиной на все 110 процентов, подразумеваю я, но не произношу этого вслух. Что, честно говоря, немногим лучше.
– Разумеется, – соглашается он. – Но у меня есть