— Конечно, — Лекс улыбнулся в ответ.
— И так, молодой человек, что вы собираетесь делать этим летом?! — Себастьян наконец-то улыбнулся ему по-настоящему, как он улыбался на фотографиях со свадьбы Лексов-старших и крестин их сына.
* * *
Почти месяц пролетел с заседания суда. Лекс очень быстро освоился в доме крестного… Его прежние опекуны, родственники матери, были рады избавиться от его присутствия в своём доме: они очень стыдились обоих магов, Натали и её сына, вышедших из их рода. Мальчик был совершенно чужд им по духу. Но решающую роль сыграло не обоюдное желание всех трех сторон, а больший доход Себастьяна Каникса по сравнению с достатком родственников матери и умелость, и ловкость его адвоката, сумевшего убедить, что мальчику будет лучше с его крестным, хотя тот и был десять лет под следствием.
Жизнь Лекса в Серебряном единороге мало, чем отличалась от жизни в доме родственников его матери: те же строгие правила, тот же чопорный порядок. Но ему было здесь хорошо.
И со дня на день должны были приехать его школьные друзья. Впервые с начала его обучения колдовству, а если честно, то вообще впервые в его жизни.
Но было нечто, что не давало Каниксу и Лексу покоя — тайна Мелиссы Минт Линкс (если она была) так и осталась не разгаданной. Они оба избегали разговоров о девушке. Но как Александр Лекс понял из молчания крёстного — Мелисса распоряжалась имуществом Каниксов после смерти родителей Себастьяна — и очень удачно. Она воплотила несколько идей самого Себастьяна, что так же улучшило его финансовое положение. А ещё она почему-то постаралась сразу же умыть руки, как только дело Каникса удачно завершилось. Тот листок, который с такой неохотой подписал Себастьян, освобождал её от всех обязательств.
Но при всех стараниях эти двое оказались в своеобразной ловушке: именно Линкс наняла адвоката, доставала всю информацию, помогала переоформить документы по опёке над Лексом.
Да, и дом и всё вокруг постоянно напоминали о ней.
Но сегодня к Лексу приехали его друзья — должно стать полегче. Кроме них — Игорь, школьный друг его отца Алексея Лекса, со своей женой — Селестиной Сирин, хотя теперь уже не Сирин, а Гамаюн, не отпустившей от себя «своего любимого вервольфа».
Теперь время безжалостно бежало, приближая начало учебного года. Впервые за свою жизнь Лекс не был этому рад: у него был ДОМ, в котором он не был чужим.
* * *
Середина августа. Полночь. Старый месяц то появлялся, то прятался за белыми тучами над Серебряным единорогом.
Мелисса Минт Линкс тряхнула головой, прогоняя сон, и увидела их: темные силуэты у крыльца. Слишком близко к дому… Она не могла дотянуться до них всех — Защитник не позволит ей этого.