Хитомаро нашел Гэнбу перед Храмом Бога Войны, где тот забавлялся с уличными мальчишками, которые хотели проверить свои силы, соревнуясь против огромного борца. Он снял ярко-красную стеганную куртку и прыгал в длинной до колена рубахе и подвернутых штанах.
— Новая одежда? — ехидно спросил Хитомаро. Он был в таком настроении, что не чувствовал ни восхищения, ни терпимости к неожиданному стремлению Гэнбы к славе среди местных жителей. Он считал использование Гэнбы в местных соревнованиях помехой общей работе.
Гэнба усмехнулся:
— Подарки моих поклонников. Тут новый соперник бросился на него.
— Бросай тут все и пойдем! — Хитомаро потянул Гэнбу за рукав. — Нам надо кое-что сделать.
— Без проблем, брат! — Гэнба схватил тощего мальчишку на бедро, поднял высоко в воздух и с криком замахнулся им словно дубиной. Парнишка и его товарищи визжали от восторга, когда Гэнба поставил его обратно на землю. — Тренируйтесь! — наставляя их, сказал он, — и у вас все получится.
Не обращая внимания на хор детских протестов, он схватил красную куртку и зашагал по улице вслед за Хитомаро.
— Так что такого срочного? — спросил Гэнба, когда догнал друга.
— У нас есть дело. Что удалось узнать тебе?
— Немного. Я думаю, что не намного больше, чем было. Говорят, что судья на содержании у Сунады. Вот почему его головорезы Бошу вконец обнаглели. Каждый раз, когда кто-то из них попадается, Хисаматсу отклоняет все обвинения.
Хитомаро кивнул:
— Вероятно, так и есть. Я вчера был в гарнизоне, говорил с другими новобранцами об Огайе, чтобы узнать, почему он отсутствует без разрешения. За это полагается жестокое наказание палками, некоторые не выдерживают, так что он, скорее всего, удрал. Думаю, ты мог бы помочь мне поговорить с некоторыми из местных, с тобой они будут более откровенны. Мы должны выяснить, что за вражда между Огайей и Кимурой.
Гэнба посмотрел с сомнением на опрятный синий халат Хитомаро и официальную черную шапочку:
— Ну, ты и вырядился.
— От всех этих переодеваний нет особого толку. Не будем ломать комедию.
Гэнба испуганно на него посмотрел, но сказал лишь:
— Я постараюсь изо всех сил, чтобы помочь.
Они шли по улицам среди скромных жилищ. Было довольно холодно, несмотря на солнце, которое ослепительно отражалось от пятен снега, лежавших то тут, то там и не растаявших на крышах и во дворах. Ряды замороженного белья висели неподвижно, а с карнизов свисали сосульки, с которых капала вода. На холодной улице тощая собака нюхала и вылизывала исходящие паром кухонные помои, которые только что выбросила домохозяйка.