Итак, все разрешения были получены, и члены экспедиции, временно распрощавшись с экипажем «Фалькона», погрузились на катер и переправились через широкую, мутную, грязную Конго.
Жара стояла знатная, но местные в один голос уверяли, что в джунглях будет полегче. Путешественники теоретически это знали, знали и то, что сезон дождей закончился… но одно дело – в книжке прочитать, другое – на себе почувствовать. Все понимали, что просиживать штаны в отеле «Беатриса» и стирать подметки на леопольдвильских улицах никакого резона нет.
Столица бельгийского Конго оказалась гораздо большим городом, чем столица французского, но по сравнению с Браззавилем – заметно более запущенным и грязным. Вообще, бельгийцы были куда худшими колонизаторами, чем французы: размах державы не тот, что ли. И порядка нет, и продавались здешние чиновники за суммы, для французов неприличные. Это было и хорошо, и плохо: Симпкинс, по-прежнему работавший административным мотором команды, возвращался в отель весь взмокший, не столько от жары, сколько от общения с обитателями здешних служебных кабинетов.
– Ф-фу!.. – бушевал он по вечерам. – Ну что за типы?! Дела не знают и знать не хотят. Какие документы оформлять – первый раз в жизни слышат. Какими законами и указами руководствоваться – понятия не имеют… Рабочий день у них до шести – так после пяти никого с собаками не найдешь!
Вивиан, по-прежнему сопровождавшая детектива в качестве переводчика, относилась к головотяпству чиновников много снисходительнее, лишь иронически посмеиваясь. Реджинальд тоже устало улыбался, хорошо, впрочем, понимая Симпкинса.
Он возложил на себя обязанность набора местных кадров – и столкнулся с той же самой проблемой бестолковости и некомпетентности. Понятно, что и он свел знакомство с местными чинушами, через них хотел выяснить, как лучше набирать негров: из какого племени, да и просто хотел узнать, чем эти племена отличаются друг от друга… но выяснил лишь то, что леопольдвильские служащие очень смутно представляют страну, которой руководят. Более или менее они владели информацией о южной богатой провинции Катанга, где добывалось множество полезных ископаемых, включая алмазы. А что творится в северных, северо-восточных, восточных землях… Для них здесь все было покрыто туманом. Обычно после мучительного раздумья горе-администраторы отправляли за информацией к военным – те и в самом деле получше знали обстановку; но с военными, с их квадратно-гнездовым способом мышления Реджинальду связываться не хотелось.
Примерно так же обстояли дела с «белым» контингентом, который намеревались набрать на месте в качестве рядового и младшего командного состава, под начало Гринвуда и Дэвиса. Слух о богатых американцах, прибывших с экспедицией и расположившихся в одном из лучших отелей, понятно, облетел город за пару дней, и в номер Гатлингов ринулись оравы бездельников, прибывших сюда в надежде на улыбку Фортуны и внезапно обнаруживших, что богиня удачи здесь ничуть не ближе к ним, чем в родных Льеже или Антверпене. Реджинальд беседовал, видел, что люди это пустые, никчемные, он вежливо говорил им: «Хорошо, мы подумаем… если понадобится, свяжемся», но связываться не спешил.