– Спасибо! Хорошо! Спасибо!..
Тут-то Реджинальд и надоумил Йенсена попробовать спросить: где они живут и как к ним пройти, авось поймут. И что бы вы думали? Поняли эти черти, все поняли, дружно замахали в сторону дыма:
– Там! Там!
Следовало так понимать, что там их дым и дом, а кроме того, они умудрились объяснить, что дым велел им развести вождь, услыхав странный грохот, и велел отправиться группе мужчин навстречу этому грохоту…
– Стоп, стоп, – чуть поднапрягся Реджинальд. – Ну-ка, Торлейф, давайте попробуем про вождя расспросить поподробнее.
Расспросили. Выяснили, что вождь возглавляет их племя давно, но не так уж чтобы очень давно, что он не похож на них, на людей, а похож вот на вас, магов. Ну да что там говорить, он такой же маг, что и вы! И появился из ниоткуда, и умеет творить чудеса вроде вас, умеет делать огонь из ничего…
– Прямо-таки из ничего? – переспросил Гатлинг и услышал в ответ, что да, из ничего, делает руками волшебные движения, и в руках вспыхивает огонь… ну, понятно же – не человек, а маг!
Допросчики многозначительно переглянулись.
– Как интересно… – пробормотал Реджинальд.
– Ну ясно, – хохотнул Симпкинс, – пройдоха какой-то к ним сюда попал и морочит им головы, дуракам. Спички у него небось есть, вот он и чиркает, а эти придурки разве же поймут!.. Но кто он такой, черт возьми, вот ведь что любопытно?!
– Торлейф, у вас, очевидно, особый дар общения с такими людьми, – подсахарил норвежца Гатлинг. – Порасспрашивайте-ка их еще!
Из дальнейшей беседы выяснилось, что вождь, быстро завоевав авторитет великого мага и подчинив себе племя, обучил аборигенов многим полезным хитростям. Главная же из них – вечный огонь.
Сперва подумали, что ослышались. Как это – вечный огонь? Почему вечный?.. Но объяснилось все просто. Предприимчивый вождь разжег в пещере костер, растолковал подданным, что надо туда постоянно подбрасывать ветви, сучья, поленья… дикари поняли и принялись усердно это делать, устроили в той же пещере склад валежника, организовали круглосуточное дежурство. Вот и горит, не угасая, костер, превратившись для племени в сакральный символ, вот уже сколько дней, лун, лет и зим, и сколько-то детей уже успели родиться при нем, их зовут «дети пламени»… и теперь все знают, что пламя и племя неразделимые сущности, пока живо одно, живо и второе.
– Суеверие, – скривился Редуотер.
Ему энергично возразил Хантер: суеверие, спору нет, но работает как из пушки, никуда не денешься.
Попутно выяснилось, что неандертальцы – по крайней мере эти двое – очень слабо представляют себе проблематику временных измерений. Они замечают, разумеется, периодичность смен времен дня и года, довольно четко ориентируются в них. Но протяженность и количество недель, месяцев и лет – это для них уже туман, хотя, по их словам, в племени и помимо вождя-мага имеются люди, которые пытаются вести счет уходящим дням, царапая что-то на стенах пещер.