Рука с сотовым опустилась на стол — то был однозначный ответ. Хосе потрясённо выдохнул, его челюсть отвисла.
— Но почему? — он переводил взгляд с Эрнеста на Алису Тарсилу. — И как они могли прожить столько лет?
— Дело в сарапатели, — Эрнест указал на главное блюдо. — Её готовят из сердца жертвы. Чёрная магия Ориша позволяет продлевать жизнь тем, кто питается этой отвратительной пищей.
Ортега едва сдержал тошноту. Из прихожей послышались необычные звуки — кто-то скребся во входную дверь.
— Алиса Тарсила, не вставайте. — Эрнест вскочил, в руке его блеснул короткоствольный револьвер. — Звоните кому угодно, но ни в коем случае не подходите к двери!
— Ты и меня обокрал, — заметил Хосе. — А я всё никак не могу его найти!
— Я знал, что после вчерашней стычки ты вооружишься, поэтому предпринял меры предосторожности. Не переживай, твоей жизни ничто не угрожает, по крайней мере, пока револьвер у меня.
— Ну, хорошо, а какое же место в вашей истории занимаю я? — сеньора Паула, до этого молчавшая, обворожительно улыбнулась.
Ствол револьвера качнулся, его мёртвый зрачок уставился точно между глаз сеньоры Паулы. Глаз, пугающих таинственными зелёными отсветами. Неестественно больших, как у кошки, глаз.
— Здравствуй, Эшу Элекун! Я пришёл за тобой. — Эрнест неотрывно смотрел на неё. — Сколько же тебе лет, ведьма?
— Много, очень много. — Голос сеньоры Паулы внезапно стал приятным, грудным контральто; в нём слышалось обещание всех телесных услад, которые только можно себе представить. — Раздели со мной трапезу, и я поведаю тебе о древних временах; нас ожидает вечная жизнь…
— Ты совершенно выжила из ума, старуха, — рассмеялся Эрнест. — Твоя омерзительная жратва мне не поможет, да и тебе её больше не видать. Ты создала секту воинов-леопардов — особо отобранных людей с тонким психическим восприятием. Такие же, как ты, толстые кумушки, торгующие на углах сладостями, выискивали их среди мальчишек, бегающих по улицам, и отправляли к местре — учиться капоэйре. Наиболее способные — или, наоборот, самые податливые — проходили посвящение кандомбле и превращались в «леопардов». Ты управляла ими при помощи мысли, ты, Эшу Элекун — как делаешь это сейчас!
Чернокожая ведьма рассмеялась — но уже своим привычным старческим, скрипучим, как раскачиваемое ветром старое дерево, голосом.
— Они ворвутся, мои дети — и разорвут тебя! Что ты сделаешь?! Ну же, прояви каплю благоразумия, садись с нами за стол.
Ортега, отведавший сарапатели, посмотрел на Эрнеста. Для человека, что уже заключил договор с дьяволом, вторая подобная сделка неизбежна. Христианин замолит грех, к которому его принудили обманом — и, ханжески улыбаясь, будет подсчитывать выгоду — дополнительные годы жизни. Эрнест же…