— Если ты сделаешь хоть одно движение, я убью тебя, как собаку!
У Рене Флорентинца были шпага и кинжал, но у него не было огнестрельного оружия, а он уже достаточно знал теперь своего противника, чтобы не сомневаться в способности того сделать так, как он говорил.
Не опуская дула аркебузы, принц сказал:
— Ноэ, друг мой, подойди к этому господину!
— Ну-с, что надо сделать с этим парфюмером? — насмешливо спросил Ноэ, исполняя приказание принца.
— Прежде всего отобрать у него шпагу!
— Ладно! — ответил Ноэ и продолжал, обращаясь к парфюмеру: — Надо признаться, что для фаворита королевы Екатерины вы не очень-то ловки! Вот уже во второй раз вы попадаетесь в наши руки, словно мышь в мышеловку. Ну-ка отдайте мне добровольно свою шпагу!
Рене бешеным жестом отказался последовать приказанию Ноэ.
— Ноэ, отойди в сторону, я стреляю! — крикнул принц.
Флорентинец побелел от злости, но скрестил руки. Ноэ отстегнул его шпагу, затем кинжал, после чего, по требованию принца, приступил к форменному обыску парфюмера. Он обнаружил толстый кошелек и кусок исписанного пергамента. Увидев все это, принц сказал:
— Эй, трактирщик, возьми себе этот кошелек! Барин забыл заплатить тебе за право убить нас и похитить барыню. Да бери же, болван! — нетерпеливо крикнул он, видя нерешительность трактирщика. — Очень возможно, что этому господину вскоре ровно ничего не понадобится. Да принеси нам хорошую веревку!
Трактирщик принес веревку, на которой сушили белье.
Тогда принц обратился к Рене:
— Мы не собираемся убивать вас, если только вы не сделаете попытки крикнуть. Поэтому дайте спокойно связать вас. Но при первом же крике я прострелю вам голову и отправлю торговать своими маслами и косметиками к самому Сатане!
По знаку принца Ноэ и трактирщик навалились на Рене и быстро скрутили его по рукам и ногам, а затем засунули ему в рот платок.
— А теперь, — сказал принц трактирщику, — ты отнесешь его в погреб и оставишь полежать там некоторое время, ну хоть до завтрашнего вечера, например.
В те времена ход в погреб шел прямо из кухни. Аркебуза принца творила чудеса, и, посматривая на дуло страшного оружия, трактирщик живо взвалил на себя парфюмера и поволок его в погреб.
— Все это очень хорошо, но… вооруженные люди все еще стоят при дороге. Когда они заметят, что их вождя долго нет, они взломают двери, и нам двоим не удастся долго продержаться против них.
— Мне пришла в голову мысль, — сказал Ноэ. — В то время как вы отправитесь будить горожанина и даму…
— Даму — да, но горожанина? Он-то на что? — заметил принц.
— Ах, Анри, — укоризненно сказал Ноэ, — вы караете Рене и сами хотите подражать ему?