Я выпустил беспилотник, вывел два квадрика и, прихватив десяток местных «ковбоев» отправился в погоню. С воздуха мы обнаружили табун и похитителей в километрах двадцати от крепости. Велев нашим кавалеристам двигаться вслед за нами, мы дали по газам, и помчались наперерез бандитам. Пыль, конечно, выдала нас, и нам навстречу помчались десятка полтора здешних «романтиков с большой дороги». Но, увидев вместо всадников два тарахтящих квадрика, они весьма удивились, и остановились.
Посовещавшись, бандиты все же решили напасть на нас – все же численный перевес был на их стороне. Правда, при наличии двух пулеметов можно было выкосить и втрое больше кавалеристов, вооруженных допотопными ружьями. В общем, мы подпустили их метров на двести, после чего дали длинную очередь из «печенега». Половину мы положили сразу, и еще двух-трех – когда вся эта гоп-гвардия пустилась наутек.
– Взяли кого-нибудь из них живьем? – спросил Сергеев. – Хорошо было бы узнать – кто именно решил на нас наехать? Ну, и потом надрать наглецам задницу, да так, чтобы и у них, и у прочих здешних «братков» больше никогда не поднялась бы рука на русских. Кстати, а табун-то вы отбили?
– Отбили, Виктор Иванович, все лошади целехонькие, – ответил Мальцев. – Видимо поняв, что после второй встречи с нашими парнями всем придет полный кирдык, бандюки свинтили. Тут кстати и наши «рейтары» подоспели. Они собрали трофеи, и погнали табун назад, к крепости.
Что же касается языков, то да, взяли мы двоих. Правда, они слегка подранены, но жить будут, и говорить могут. Один из них – местный полуиндеец, полуиспанец, видимо, был не при делах. Наняли его для массовки, пообещав пятьдесят песо и пару лошадей из захваченного табуна. А вот второй – янки из Пенсильвании – оказался более интересным субъектом. Поначалу он тоже начал косить под дурика, дескать, кто нанял его – он толком не знает, позарился на деньги проклятые, в общем: дяденька – прости засранца, больше никогда-никогда не буду на вас хвост поднимать – век воли не видать!
Только, Иваныч, по глазкам его хитрым я понял, что знает этот сукин сын гораздо больше, чем говорит. Тогда я велел своим ребятам как следует поколоть его – благо, они этому делу обучены. Ну, не мне тебе рассказывать – доводилось в Афгане видеть «допрос в полевых условиях».
Сергеев кивнул, и капитан продолжил:
– В общем, через полчаса этот Сэм Андерсон рассказал нам все, словно грешник на исповеди. Оказывается, что налет на табун – это проделки нашего доброго соседушки Джона Саттера. Тот занимался такими темными делишками не единожды – нанимал бандитов, посылал их угнать табун на каком-нибудь ранчо, после чего перепродавал лошадей своим контрагентам, которые, в свою очередь, сбывали краденое еще дальше. Причем, сам он напрямую с местными «братками» не общался – действовал только через посредников. Одним из таких посредников и был Сэм Андерсон.