– Неприятный молодой человек… – Такса подбежала к ним и обнюхала Юлины брюки. – Лез куда не надо. Вся его работа как театрального критика сводилась к собиранию сплетен и слухов. Поэтому вышел какой-то конфликт, и его уволили. Потом говорили, что он, кажется, попал в автомобильную катастрофу… Ну, я точно не знаю, мне это не интересно.
В уголках Юлиных глаз залегли мелкие морщинки. "Сколько ей лет, гадала Катя, – двадцать два, тридцать?"
Немного помолчав, Юля добавила:
– Он, кажется, программу на телевидении готовил, что-то вроде "Знакомые незнакомцы". Хотел представить зрителям неизвестные факты из жизни наших деятелей культуры. Не успел.
– В том числе и о Гурдиной? – вскинулась Катя.
– Наверное. – Юля равнодушно пожала плечами.
– Сейчас молодых актеров в театре всего четверо, – словно разговаривая сама с собой, сказала Катя, – Анжела, Рита, Артур и Рудик. А знаете, вы очень похожи на Анжелу.
Юля рассмеялась:
– Что вы, это Анжела похожа на меня.
Катя почувствовала в этих словах непонятный намек и резко повернулась к Юле:
– Что вы имеете в виду?
Но поймать взгляд Мироновой ей не удалось.
– Ничего. Еще вопросы есть? У меня через час важная встреча.
– Вы сейчас где-нибудь работаете?
– Пока нет. Выбираю, прикидываю.
Безработная актриса – и ни тени обиды на бывшую начальницу, ни тени упрека. Странно. Неужели Юлия Миронова обладает таким ангельским характером? Катя не успела закончить свои размышления, как Юля поднялась:
– Извините, мне пора.
– Я еще позвоню вам.
– Вроде бы мы все обсудили, навряд ли я скажу вам что-то большее.
Порыв ветра взметнул Юлины волосы, и она, на секунду потеряв черты простодушной селянки, превратилась в воинственную валькирию из древнегерманского эпоса. Видение было таким отчетливым, что Катя даже прикрыла глаза, желая его продлить, запомнить. В Катины туфли забились мелкие камешки, и она осталась на скамейке вытряхивать их. "Кажется, она сказала мне что-то важное, а я не ухватила. Как же мне теперь "просеять" разговор и найти эти крупицы?" – думала Катя.
Машинально прокручивая в голове беседу с Мироновой, Катя подходила к своему дому и угодила прямо в объятия поджидавшего ее Игоря с огромным букетом лилий. Вкусы Игоря в отношении цветов были совершенно непредсказуемыми. Он мог купить большущий букет роз или одну орхидею, мог разыскать неизвестно где васильки или ландыши. А однажды он даже подарил ей карликовую сосну "бонсай", стоившую умопомрачительных денег, но Катя передарила ее Лариске, боясь, что "Клеопатра" будет отчаянно ревновать и сохнуть.
– Привет, чего не встречаешь? – Игорь подхватил ее на руки и стал кружить, целуя в нос, щеки, губы.