– И тем не менее она уходит от Гурдиной, самого модного и популярного режиссера Москвы. Как совместить одно с другим?
– Не знаю.
– Алексей, а что с тем человеком, которого убили в театре, никаких позывных? Не с луны же он свалился в самом деле.
– Не с луны, но это доказывает одно – человек он был одинокий. Ну, сама посуди, семейного давно хватились бы: жена, дети… и, наверное, он не москвич: провинциального покроя пиджак. И кто бы из москвичей появился в театре в такую жару в пиджаке? Никто, а он пришел, потому что приехал в нем.
– Несчастный поклонник таланта Эллы Гурдиной. Приехал из провинции, пошел в театр, и его убили, просто бред. И как его только угораздило билеты купить, ведь их распродают за два-три дня, а то и за неделю.
Алексей посмотрел на Катю, она на него, в голову им пришла одна и та же мысль – они вскочили и ринулись к выходу.
– Подожди, – кричала Катя, – я хоть ключи возьму.
Пожилая кассирша смотрела на них с явным подозрением. Мужчина, взмокший от жары, с нелепой папкой в руках, и девушка в коротком платье.
– И о чем я должна с вами говорить? – Ее глаза перебегали с Алексея на Катю.
– Вы не помните, как вы продавали билеты две недели назад? На спектакль "Сон Шекспира в летнюю ночь".
– Прекрасно помню, все билеты были проданы за неделю, спектакль отличный, очень популярный и идет редко.
– Ну а мог человек прийти и сразу купить билет?
– Я же вам русским языком говорю, что билеты были распроданы заранее. Неужели непонятно?
– Мы расследуем дело об убийстве, – осадил ее Алексей, – по личной просьбе Эллы Александровны, поэтому давайте без колкостей.
– Хорошо. Еще вопросы у вас ко мне есть?
– Послушайте, – осенило Катю, – а случаи возврата билетов бывают?
– Крайне редко.
– Ну а в этот день были?
Кассирша задумалась.
– Не помню, по-моему, да… или нет. Был, был, – облегченно махнула она рукой. – Кто-то вернул один билет. Не смог пойти. Приехал мальчик и передал билет.
– Значит, вы его и продали? – Алексей заметно нервничал.
– Ну да, конечно.
– А вы не помните этого человека? – Алексей достал из кармана рубашки фотографию и протянул кассирше.
Женщина наморщила лоб:
– По-моему, это был он, уже спектакль начался… Да-да, он, повторила она более уверенно, – он подошел, а я собиралась уходить, у меня оставался один этот билет, вообще-то я сижу иногда больше для порядка, потому что часто билеты уже заранее проданы. Он вошел с большой сумкой.
– Сумкой? – в один голос воскликнули Алексей и Катя.
– Да, с сумкой, что-то вроде дорожной, и спросил, нет ли… я ему и сказала: ваше счастье – один билет остался. Он остановился, как бы раздумывая, а затем решительно направился ко мне и купил билет. Он еще спросил меня, когда спектакль кончится. А я удивилась, ведь известно, что спектакли идут не меньше двух часов, но, похоже, он им и не интересовался. Вот и все.