Виллафана ушел, и Рамузио слышал, как его шаги мало-помалу затихли вдали. Сначала он хотел броситься за ним, но в душе его происходила борьба, и наконец он присел на постели и задумался. За какую услугу обещает этот Виллафана вернуть ему его честь? Во всяком случае, он требует чего-то нечестного. «Настало время действовать!» Намек ясный: следовательно, вся тайна кроется во сне, вымышленном Виллафаной! Лже-Авила! Но нет! Какой смысл имело бы спасение его чести, если он, Рамузио, совершит эту низость и выдаст себя за Алонсо Авилу? Нет, тайна заключается в чем-то другом…
Чем более он размышлял, тем несообразнее казалось ему это предложение.
Но что же значат слова: «настала пора действовать»? Рамузио наконец угадал смысл этих слов. Недовольство войска, желание вернуться на родину, общий ропот, что им не позволяют сопровождать Алонсо Авилу в Испанию, — все это ему хорошо известно.
Но если они затевают изменить Кортесу, то для них почти безразлично привлечь на свою сторону лишнего заговорщика, во всяком случае, Виллафана не прилагал бы таких стараний завлечь в заговор именно его, «трусливого Рамузио». Следовательно, им, Рамузио, хотят воспользоваться для какого-то низкого дела.
«Никогда, никогда!» — восклицал он в душе, твердо решив избегать Виллафаны и с презрением отвечать на его предложения-намеки.
Но это решение не успокоило Рамузио. Он все еще терялся в догадках. С одной стороны, его озабочивала участь Авилы и жизнь Кортеса, которому он присягнул на верность, и совесть побуждала его предупредить полководца, с другой стороны, он в то же время сильно был занят личным делом, и его неотступно мучил вопрос, как и от кого узнал Виллафана о краже. Не подлежало сомнению, что преступник служит под знаменами Кортеса. Но выдаст ли Виллафана этого негодяя? Рамузио горько усмехнулся.
Занялась заря, а Рамузио все еще сидел на кровати и терялся в догадках. Вдруг он вспомнил имя сына сапожника Юста.
«Антонио Юст!» Это имя он слышал и в Мексике. Вероятно, он также служит под знаменами Кортеса и может указать ему того негодяя-нищего.
Как утопающий хватается за соломинку, так и он ухватился за это имя.
В то время как Рамузио проводил бессонную ночь, в комнате Виллафаны, при тусклом свете лампы, собралось около пятнадцати человек воинов, шепотом совещавшихся о чем-то важном. Среди них находились Виллафана, Торрибио и Лоренцано.
— Подождите немного, — говорил Виллафана. — Дайте мне еще двадцать четыре часа сроку!
— Товарищи, — возразил Торрибио, обращаясь к прочим заговорщикам, — не слушайте Виллафану! На Рамузио нельзя полагаться. Он выдаст нас! Вместо того чтобы вернуться в Испанию, мы будем висеть на соснах Сьерры-Малинче. Предположим даже, что мы убьем Алонсо Авилу и прибудем с Лже-Авилой в Веракрус. Кто поручится нам, что Рамузио сыграет свою роль как следует? Он слишком робок. Ему нельзя поручить такой важной роли. К тому же я удивляюсь, что вы до сих пор не раскусили Виллафану! Ведь он преследует свои личные корыстные цели!