Мунира объяснил ему, почему в илморогской школе не хватает учителей. При колониализме учителя-африканцы могли преподавать только в школах для африканцев. Все эти школы были одинаковы: жалкое оборудование, скверное помещение, ни малейшей поддержки со стороны органов просвещения. Но по крайней мере учителя в них были самыми лучшими учителями.
Однако после того, как ввели внутреннее самоуправление, ограничения для учителей-африканцев были отменены. В результате бывшие школы для африканцев остались в том же самом положении, но при этом лишились лучших преподавателей-африканцев. Они потянулись в бывшие школы для азиатов и европейцев, то есть в школы, размещающиеся в хороших зданиях, снабженные современным оборудованием и располагающие достаточными ассигнованиями. В таких же отдаленных уголках, как, скажем, Илморог, школы по-прежнему влачили жалкое существование.
Карега не скрывал своей радости: получив место учителя, он поднялся в собственных глазах. Кембридж Фродшем не раз повторял им, что быть учителем — это призвание, и потому учительская профессия способна принести наибольшее душевное удовлетворение. Карега поклялся отдать все свои силы илморогским детям.
Солнце, пыль, песок — таким предстал перед ними Илморог. Ванджу и Карегу особенно поразило, как изменился облик деревни.
— Здесь было так зелено раньше, — сказала Ванджа. — И эта зелень рождала надежду… а теперь…
— Засушливый сезон… как он быстро все здесь изменил! — отозвался Карега, вспомнив цветущую илморогскую равнину.
— Увы, такова жизнь, — сказал Мунира, когда они втроем стояли, опираясь на велосипед, и кашляли от пыли, глядя, как в небо поднимается кукурузная шелуха.
Возле лавки они увидели Ньякинью, Абдуллу и Иосифа.
На их лицах не отразилось ни удивления, ни любопытства при виде вновь прибывших, и Мунира ощутил нечто вроде разочарования. Даже ни слова не сказали!
— Мы разговаривали про осла, — объяснила Ньякинья вместо приветствия.
— Что с ним случилось? — быстро спросила Ванджа, сразу заметив страдание на лице Абдуллы. — Нечего сказать, выбрали местечко, чтобы начинать новую жизнь!
— Старейшины хотят его убить, — продолжала Ньякинья. — А другие предлагают избить его и прогнать на равнину, чтобы он унес с собой наши беды.
— Осла? Я слышал, что для ритуального жертвоприношения годится только козел, — сказал Карега.
— А это кто такой? — поинтересовалась Ньякинья.
— Это Карега, — ответила Ванджа. — Он родом из тех же мест, что Абдулла. Из Лимуру. Он будет работать в школе.
— Наш новый учитель, — добавил Мунира.
— В такую-то засуху и новый учитель? Господь с вами!