Никогда я не забуду этот поход! У нас осталось совсем мало патронов. Мы пытались увеличить наши запасы, разрезая пули пополам и высыпая из патрона половину пороха, но из этого ничего не вышло. Мы делали силки, чтобы раздобыть мясо, но какой толк от силков во время похода? Мы ели сырой маис, побеги бамбука — все что попадалось. Однажды мы обнаружили дикое просо, растерли его прямо руками и полученную таким образом муку таскали за собой в кожаных сумках. Оле Масаи подбадривал нас, рассказывая о старом Найроби. В тысячный раз повторял он все те же истории: как он направил пистолет на полицейского-европейца и как они дрожали у стен мечети Ходжи, пока мусульмане молились, но истории эти уже не действовали на нас так, как в другие, более счастливые дни. Мы упорно пробирались через густые кустарники, и острые шипы ранили нас и рвали нашу одежду, сшитую из шкур диких животных, и нам нередко приходилось спасаться от ядовитых змей. Время от времени казалось, что идти дальше нет сил, но мы все шли и шли к горе, чтобы услышать, что он нам скажет. Наконец мы достигли вершины горы. Друзья! Что сказано об этом в великой книге? Что есть время для всего под этим небом… время любить, и время ненавидеть. Для нас то было время и для того, и для другого — и для любви, и для ненависти. Сколько собралось народу: на милю вокруг не было ни дерева, ни куста, возле которого не стояли бы люди. Они пели, и их голоса, слившись воедино, были подобны грому.
А вы, предавшие народ свой,
Куда вы сбежите,
Когда все смельчаки сойдутся вместе?
Ведь Кения — это страна черных.
Сердце мое дрогнуло, глаза были сухими, хотя мне казалось, что их заливают слезы. Мне стало дурно. Я подошел к ближайшему кусту и почувствовал, что теряю сознание. Вокруг пели:
Куда побегут предатели,
Когда облака рассеются
И смельчаки вернутся?
Ведь Кения — это страна черных.
Дедана схватили и выдали врагам наши же братья, которых более всего заботила собственная сытость. Пусть будут прокляты навечно их имена, как был проклят Иуда, пусть станут они для наших детей вечным примером того, как не надо жить! И вот мы ждали, чем же закончится издевательство, которое они назвали судебным процессом. Все планы и попытки спасти его провалились. Больница, в которой он лежал, тщательно охранялась — бронемашины, кавалерия, пехота, мотоциклисты патрулировали улицы, истребители носились в небе. Как будто они боялись, что каким-нибудь чудом в дело вмешается, спустившись с неба, африканский бог! Говорили, что в каждом доме европейских поселенцев праздновали эту временную победу колониализма над освободительным движением. А мы сидели на горе и ждали, когда вернутся наши лазутчики, посланные в Ньери. Их ждали с минуты на минуту.