Они замолчали. Неловкость с обеих сторон была явной, и Анна закончила разговор. Говорить больше было не о чем.
Анна медленно шла назад к дому, и невольно в ее памяти всплыла история с Памелой, хотя сейчас она считала ее смешной, а свою тогдашнюю реакцию — детской и чрезмерной. Сегодня она, конечно, не стала бы топить саксофон в аквариуме. Сегодня она села бы за свой туалетный столик, уделила бы достаточно времени тому, чтобы тщательно нанести макияж, накрасила бы губы помадой, которая никогда не нравилась Гаральду, и отправилась бы на поиски Как ты со мной, так и я с тобой… Ты даже не представляешь, как это больно…
Тогда, в том проклятом году, десять лет назад, она потеряла все, что ей было дорого. Сына. И постепенно — мужа. У нее больше не было подруги, не было сестры. И дело не в Памеле. Памела была ничем и никем. Памела не была настоящей подругой. Анна просто использовала ее. Вероятно, Памела, знала это, и потому не испытывала угрызений совести. Она была невероятно удобной — безо всяких претензий и всегда под рукой. Памела была похожа на собаку, которая виляет хвостом, когда чужой человек ведет ее выгуливать.
И как-то незаметно история с Памелой сошла на нет. Гаральд и Анна почти не разговаривали. И незаданными оставались вопросы «Откуда ты пришел в такое время? Уже почти час ночи!», или «Что, так долго затянулось у фрау Ханзен?», или «С каких это пор ты ходишь играть в кегли, ты же раньше этим не интересовался?». Анне было все равно. Она не спрашивала, а он ничего не говорил. Гаральд никогда больше не упоминал имени Памелы, а Анна вообще вычеркнула ее из жизни. Иногда она даже на время забывала о ней. Для Анны ее больше не существовало.
Памела же чувствовала себя уязвленной. Конечно, она злилась из-за саксофона, но хуже всего было то, что Анна ударила ее. Этого унижения она вынести не могла. Насколько она сама унизила подругу — об этом Памела, естественно, не думала.
Но Анна была вне пределов досягаемости, и Памела не имела возможности дать почувствовать ей свою ненависть и презрение. Зато Гаральда она достала. Он валялся у нее в ногах, пытался объяснить поведение жены и купил ей новый саксофон. Но она просто не могла сделать ничего другого, кроме как перенести всю злобу на него. Он потерял свою привлекательность, потому что был женат на Анне. Она злилась, что у него был тот же адрес, что и у нее. Он мог тысячу раз уверять ее, что у него с Анной нет ничего, и даже меньше того, — она не верила ни единому его слову. Герр доктор был мужем сумасшедшей, распускающей руки женщины. Ей не хватило соображения, чтобы понять, что именно сейчас она легко могла бы победить, и она долго убеждала себя, что не может больше встречаться с герром доктором, пока окончательно не потеряла его. Ему надоели ее постоянные колкости и злоба, он был сыт по горло косыми взглядами на рынке. В глазах окружающих он больше не был отцом, потерявшим сына. Он был тем, кто спал с женщиной, которая на балу пожарной команды вечно сидела на скамейке, в то время как другие танцевали.