Стоянка перед стадионом была закрыта, сотни людей колесили по городу, чтобы купить билеты на завтрашний футбольный матч.
— Наверное, не судьба! — ругалась про себя Анна. — Господь держит надо мной свою руку и оберегает меня от моральных ошибок и плотских грехов, значит, действительно, этому не суждено быть. Проклятье!
Она от злости ударила кулаком по рулю и, дико сигналя, нагло выскочила на встречную полосу и поехала мимо ожидавших проезда машин.
Зеленый свет светофора, еще один… Она ехала быстро и уже не знала, где находится. Просто чувствовала, что все больше и больше удаляется от центра города.
Когда поток машин вынес ее за пределы городской стены, она решила остановиться и посмотреть на карту, однако пришлось проехать еще три перекрестка, пока она обнаружила хоть одну табличку с названием улицы. Виале Джузеппе Маццини. На ее карте эта улица была на самом верхнем краю. Анна развернулась так, что завизжали шины, чтобы проехать через Порта Оливе в направлении Палаццо Салимбени, но трассировка дорог была так запутана и настолько не соответствовала обозначению на карте, что она выехала аж к Порта Камоллиа. Это были городские ворота, расположенные далеко позади стадиона, откуда она приехала, и самые удаленные от площади Пьяцца дель Кампо. Почти половина восьмого. Анна было близка к тому, чтобы потерять рассудок, и уже думала о том, чтобы развернуться и спокойно поехать назад в долину, где в тишине под ореховым деревом за бутылкой вина завершить этот день, когда зазвонил мобильник. Светофор переключился на зеленый свет, сзади засигналил грузовик. Она нажала на зеленую кнопку приема и заорала в телефон, даже не убедившись, что звонит Кай, и не слушая, что он скажет:
— Я приеду. Когда-нибудь приеду, если в этом дерьмовом городе найду, во-первых, дорогу к Кампо, а во-вторых — где поставить машину!
И она отключила телефон.
Она еще четверть часа колесила по улицам и в конце концов припарковалась на Пьяцца делла Либерта, опять же недалеко от стадиона. Затем прошла пешком еще двадцать минут и наконец в десять минут девятого пришла на площадь. Раздерганная и измученная. Пот ручьями стекал по ее лицу, а тушь для ресниц оставляла узкие сероватые полоски.
Она увидела, что он стоит у фонтана. Воротник рубашки расстегнут, рукава легкой летней куртки высоко закатаны, руки в карманах. Вид у него был такой, словно он тихонько насвистывает какую-то песню. «Черт возьми, парень хорошо выглядит! — подумала она. — А я появляюсь тут, словно ведьма, которая три дня мчалась верхом на метле сквозь ураган».