Нет, фотография должна быть у мужчины. Пусть даже он был сатаной. Но она не решалась отдать ее прямо ему в руки. Она боялась, что он может и вправду продырявить ее дьявольскими когтями. Поэтому надо было тайно положить фотографию на стол и исчезнуть.
Женщина все еще укладывала камни. Аллора зевнула. При этом ей в рот залетела муха, и пришлось отплевываться. Но она уже проглотила муху, и ее потянуло на рвоту. Наверное, женщина что-то услышала, потому что прекратила работу и стала озираться вокруг. Аллора перестала даже дышать. Но ей так сильно хотелось кашлять, что она чуть не задохнулась, пытаясь удержаться. Ее обычно бледное лицо стало ярко-красным, почти цвета засохшей у нее на лбу крови.
В этот момент женщина потянулась, медленно согнула и разогнула уставшую спину и пошла в дом.
Аллора откашлялась и наконец смогла выплюнуть мертвую муху в кусты. Затем нащупала фотографию, которую засунула под рубашку. Она была теплой и слегка влажной. Аллора вытащила ее и спокойно рассмотрела. Провела пальцем по рукам мальчика и улыбнулась.
В этот момент женщина появилась снова. В руке у нее была книга. Женщина пошла вокруг дома. Чуть погодя Аллора услышала, как на ржавых подвесках заскрипел гамак.
Наконец-то настал нужный момент! Она встала и беззвучно проскользнула в дом.
Все окна джипа были открыты, и, когда они ехали по Крете, Анна наслаждалась теплым ветерком. Сейчас, в самую жаркую пору лета, холмы и поля стали коричневыми, луга высохли, и в сочетании с серым цветом скал пейзаж являл собой грустное зрелище.
— Ты когда-нибудь видела Крету весной? — спросил Кай. — В это время она прекрасна! Озимь ярко зеленеет на холмах и качается под ветром. Как океанские волны. Просто фантастика! Весной я почти всегда продаю в Крете дома.
— Я очень хочу все это увидеть!
Анна закрыла глаза. Она пыталась запомнить эти чудесные мгновения. Все проблемы казались бесконечно далекими, и она наслаждалась поездкой по Тоскане, не думая о Феликсе. Мысль о нем была словно жало, отдающееся болью каждый раз, когда к нему прикасаешься. Но сегодня был день, когда она могла забыть о боли.
— Хочешь посмотреть монастырь бенедиктинцев, Аббация ди Монте Оливето Маджоре? Мы как раз будем ехать мимо.
— Ну конечно, почему бы и нет!
Кай проезжал узкие, как игольное ушко, повороты быстро и уверенно. Казалось, его машина срослась с дорогой. Анна была довольно скверным пассажиром. Она любила сама водить машину, потому что замечала неуверенность водителя и вообще терпеть не могла, если кто-то ездил на слишком малых или на слишком больших оборотах двигателя. Ей казалось, что она предугадывает опасность и ошибки других быстрее, чем человек, сидящий за рулем, поэтому редко могла расслабиться. С Каем все было по-другому. Она успокоилась, и ей даже захотелось погладить его по затылку, но она отказалась от своего намерения.