Ее бросило в пот. Что здесь происходило? И где Ян и Энрико?
В спальне на полу лежал матрац, на нем — куртка и брюки Энрико. И больше нигде не было места, где бы Энрико хранил свои личные вещи.
В последнюю очередь Марайке обыскала мастерскую Энрико, которая, в отличие от бедной обстановки дома, была оборудована на удивление хорошо. Это была мучительная работа, но она заставила себя открывать каждую маленькую баночку с разными винтиками, дюбелями и гвоздями, как несколько десятилетий назад она научилась в полицейской школе. Где лучше всего можно спрятать необычный алмаз? Среди алмазов.
«Куда же они уехали? — думала Беттина. — Может быть, в магазин, чтобы купить пару шурупов и материалы для оградки? Вполне возможно. Но почему тогда здесь нет велосипеда Яна? Его ведь не берут с собой, когда едут покупать пару мелочей? А если они пошли пешком или оба поехали на велосипедах, почему тогда нет машины Энрико?
Или Ян вообще не доехал сюда, и это просто случайность, что Энрико нет дома?
Она начала молиться так жалобно и страстно, как не молилась с самого детства.
Позже Беттина уже не могла точно сказать, прошло ли полчаса или всего лишь несколько минут, пока ее подруга вышла из дома. В руке она держала маленькую коробочку. Беттина никогда не сможет стереть из памяти выражение лица Марайке, потому что в тот момент, когда Марайке доскакала до нее, Беттина поняла, что случилось что-то страшное. Какая-то катастрофа, связанная с Яном.
— Я смогу доказать это на сто процентов только тогда, когда то, что я нашла, будет исследовано в лаборатории, — сказала Марайке, — но поверь мне, Беттина: здесь живет детоубийца, который в Германии убил троих, а в Италии, как минимум, тоже троих мальчиков. И, если не случится чудо, его следующей жертвой будет Ян.
Она открыла коробочку.
— Посмотри внимательно сюда, Беттина. Это его трофеи. Шесть глазных зубов на кусочке бархата. Я уверена, что это зубы Даниэля, Беньямина, Флориана, Феликса, Филиппо и Марко.
В доме, который ему показал Энрико, были замурованы двери и окна. «У него ужасно мертвый и пустой вид», — решил Ян. Ему было страшно и одновременно любопытно забраться в дом через небольшое отверстие, которое было пробито в замурованном окне.
Внутри было темно и сыро. В воздухе висел запах гнили и чего-то кислого. Так когда-то воняло дома в кладовке, когда за полкой с консервными банками разложилась дохлая мышь.
— Подожди немного, — сказал Энрико Яну. — Я только принесу кое-что из машины. Я сейчас вернусь.
Энрико вылез в окно. Ян присел на корточки. Увидеть он смог немного. Пол был из глины, но он не мог даже понять, был ли он сырым или просто холодным. Он медленно продвигался вдоль стены, ощупывая ее руками. Он попал лицом в паутину и содрогнулся от отвращения. Он пытался убрать паутину со своих волос, а она прилипала к пальцам, как сахарная вата к зубам. Только сахарная вата была сладкой и вообще не противной. Как раз тогда, когда он подумал, не лучше ли выбраться отсюда, вернулся Энрико. Он зажег свечу, и Ян увидел, что он еще принес собой. Одеяло, полотенца для посуды, бутылку с водой, бутылку граппы, веревки и щипцы.