Теплое полуденное солнце ввело его в заблуждение. Сейчас, ночью, заметно похолодало, неприятный порывистый ветер дул над полями. На Альфреде была только футболка и кожаная куртка, которую он не застегнул даже сейчас, хотя дрожал всем телом. Он убил женщину — будь оно все проклято! — совсем того не желая, не думая ни о чем, просто под настроение, чтобы произвести впечатление на приятелей. Ему хотелось повернуть время вспять, хотя бы на сутки назад, этого было бы вполне достаточно, и тогда все было бы как всегда. И вдруг это «как всегда» показалось ему самым желанным на свете.
Ветер гнал облака, и в просвете между ними внезапно показался полумесяц. Альфред не знал, была ли это убывающая луна или молодой месяц, в принципе, это его и не интересовало, но Рольф — тот знал бы. Рольф интересовался всем, поэтому он знал ответы почти на все вопросы. Может, если бы рядом был кто-то, кого он мог любить так, как Рольфа, все сложилось бы иначе.
Но он шел домой к матери и сестрам, которые ничего для него не значили. И ему снова придется врать, чтобы они не узнали, что произошло. Врать, лишь бы не прочесть в их взглядах, кроме обычного равнодушия, еще и презрение.
Он чувствовал, что ему до боли не хватает отца, этого Мистера Неизвестного, который произвел его на свет, а затем совершенно беспричинно умер.
В два часа ночи он добрался домой. Замерзший и усталый. В доме было темно. Похоже, никто не заметил его отсутствия, никто не волновался, что его нет. А чтобы мать ночью посмотрела, дома ли он, — такое просто невозможно было представить. Тихо, как только мог, он прокрался по узкой лестнице наверх, в свою комнатку, которую называл «колбасная кладовка», и не раздеваясь улегся на кровать. Он все на свете отдал бы, чтобы не было того, что случилось.
Марайке Косвиг после окончания учебы третий год служила в полиции. Уже два месяца она была в наружной службе и со своим коллегой Хольгером Майзе патрулировала улицы. Они улаживали семейные ссоры, отвозили пьяных в камеру-вытрезвитель и составляли протоколы о материальном ущербе, причиненном машинам. Марайке приходилось видеть тяжелые дорожно-транспортные происшествия, но такого — еще никогда. Вид разможженного черепа Тили она, наверное, никогда не забудет: он вечно будет стоять у нее перед глазами. Марайке сделала снимки с места происшествия. Пленку проявили той же ночью.
В три часа двадцать минут они остановили водителя, который ехал по автостраде против движения, имея 2,8 промилле алкоголя в крови[11], и даже не заметил, что движется не по той стороне автобана.