— Ты выглядишь уставшей. Ты вышивала в саду в последнее время? — спросила Миранда.
— Нет, — признала Коринфия.
— Тогда иди. Я буду здесь, когда ты вернёшься. — Она изящно обошла вокруг стола в центре комнаты. — И принеси мне пригоршню ихинасии и несколько лепестков Брахмы Кемэл.
Вышивание. Это было их собственное слово, носившее значение, известное только Миранде и Коринфии. Будучи Судьбой в Пираллисе, Коринфия была привязана к миру, окружавшего её. Воздух, небо, растения — всё обладало энергией, силой, насыщающей тело. Но в Гумании, земля причиняла боль. Первый раз, когда она тайно попыталась извлечь силу из неё, боль была столь невыносимой, что она парализовало её на несколько дней. Её убедили, что она наказана.
Но Миранда ухаживала за маленьким, давно заброшенным садом в северной части круглой пристройки, который она вернула к жизни. Здесь расцветали цветы и зелёные листья тянулись к солнцу. Его великолепие влекло Коринфию, и когда она обнаружила его, она распростёрла руки по поверхности земли, чувствуя лёгкую вибрацию, исходящую снизу. Она вонзила свои маленькие пальцы в землю, надавливая достаточно сильно, чтобы почувствовать холодную почву, заполняющую прорезь между ногтями. Постепенно, её чувства усилились. Вибрация становилась всё громче и переросла в мягкое, нарастающее гудение.
Жизнь пульсировала из-под земли, слабо сначала, и проникала в её тело. Коринфия всё еще могла чувствовать боль деревьев и растений за пределами этого маленького, защищённого места, но она была приглушенной. Тем не менее, облегчение было неописуемым. Она могла слышать жужжание пчёл, могла уловить запах изысканных кустов роз, растущих по краям сада, могла чувствовать биение земли, мурлыкающей под её пальцами.
Она казалось вечность сидела там прежде, чем Миранда нашла её.
— Что ты делаешь? — У Миранды была та же загадочная улыбка, которую Коринфия видела столько раз.
— Я…Я просто… просто вышиваю.
— Вышиваешь?
Это было одно из новых слов, что она узнала в Гумании. Продеть нитку в иголку, а затем ткать стежки вперёд и назад до тех пор, пока они не превратятся во что-то прекрасное. Это было лучшее слово, которое она могла подобрать для того, чтобы описать процесс, который всегда был столь природным, подсознательным. Она встала, неожиданно испытав чувство стыда, решаясь объяснить. — Что-то…проходит сквозь меня, когда я здесь. Как полосы красок. Они поднимаются по кончикам пальцев, сплетая всё внутри меня в единое целое. Я чувствую себя…сильнее в этом месте.
— В этом нет ничего неправильного, — нежно сказала Миранда. — Мы берём, затем возвращаем. — Она наклонила кувшин над гроздью жёлтых цветов, высовывающихся из-под земли.