— Это не я! Это не могу быть я!!!
Максим швырнул в зеркало попавшейся под руку статуэткой, и осколки с оглушительным звоном все сыпались и сыпались на пол, словно кто-то запустил воспроизведение эпизода по кругу.
— Господи, да что же это…
* * *
Чтобы избавиться от последних сомнений и колебаний, Максиму следовало пройти испытание колодцем.
Колодец уже много лет как высох, и только теперь все поняли, почему старик его берег и иногда просил почистить. Максима опустили на веревках на тридцатиметровую глубину, и оставили там наедине со своими мыслями на трое суток. По истечении срока его вытащили со дна, но не укрепленного решимостью, а окончательно разуверившегося. «Я хочу жить, как все», — сказал он Знахарю, пряча глаза. Тот ласково потрепал его по плечу: «Ничего, ничего. Такое бывает. Ты ни в чем не виноват. Но уезжай завтра же, не тяни. Что решил — делай».
И он уехал…
* * *
Максим выпил еще, а потом еще. Он был пьян, но боль и пустота не отпускали. И тогда он закричал что было силы, словно пытался докричаться до своего прошлого:
— Знахарь! Я совсем один! Я схожу с ума, и я никому, никому не нужен! Если бы хоть на минуту… Если бы я знал что все окажется так! Знахарь!!!
* * *
Он кричал. Лицо стало мокрым от слез. Максим вскочил на ноги, и от неожиданности онемел.
На ногах — старые кеды и спортивные штаны. Он осмотрелся и поднял голову вверх.
Максим стоял на дне колодца. Голова закружилась, а в глазах потемнело.
— Знахарь! — закричал юноша что было духу. — Знахарь!!!
Сашка с Витей заглянули в колодец.
— Ты чего?
— Скажи, он жив? Я хочу его видеть! Вытащите меня отсюда!
Ребята переглянулись.
— Но еще слишком рано, ты даже сутки не пробыл на дне.
— Вытащите меня!
Максиму бросили веревки, и он поднялся на поверхность.
Старик стоял на крыльце, щурясь на утреннее солнце, а вокруг радостно скакал Сурок. В воздухе пахло надвигающимся зноем.
Знахарь протянул Максиму кружку, в которой только что что-то размешивал.
— Выпей. Это разведенный водой мед. Я знал, что ты выйдешь раньше. Ты сильный.
Макс смеялся и плакал одновременно, вертел головой, словно здороваясь с каждой мелочью во дворе Знахаря, вдыхал полной грудью летний воздух, руки, сжимавшие кружку, дрожали. Медовая вода приятно освежала и возвращала силы. Старик, заметив, как Максим украдкой прикоснулся к его руке, улыбнулся и потрепал по плечу.
— Как себя чувствуешь?
— Теперь — замечательно. Я готов, Знахарь! Ты был абсолютно прав — все сомнения остались на дне колодца.
Старик кивнул.
— Иди в дом и отдохни как следует.
Макс послушно открыл дверь в пахнущую кислым хлебом избушку, но, прежде чем войти внутрь, немного задержался на пороге, чтобы еще раз взглянуть на Знахаря, растерянные лица дорогих ему друзей, и на рассвет, окрасивший небо в невероятно сочные, яркие цвета.