— У него сотовый отключен.
— Если он весь день в бегах, вполне возможно, что он забыл его подзарядить.
— Ничего подобного, он делает это нарочно.
— Ты думаешь? — нахмурилась подружка. — Бегает по городу и вместе с тем от тебя прячется?
— Вот именно. Ты Ромку плохо знаешь, это такой иезуит! — с отчаянием воскликнула я и примерно час рассказывала Женьке о возмутительных чертах характера мужа до тех самых пор, пока не заметила, что та, повернувшись на правый бок, спит, сладко посапывая.
Я вздохнула и улеглась рядом с ней, но уснула лишь под утро, сон мой был чуток и облегчения не принес. В половине девятого Женька отбыла в родную редакцию, а в двенадцать уже вернулась с внушительного вида чемоданом в руке.
— Вот, — сказала она, поставив его посреди прихожей, — собрала нам кое-что. Думаю, даже на двоих барахла вполне хватит. Рядиться особо не придется, потому что мы с тобой отправляемся в российскую глубинку. Ты начнешь писать бестселлер, а я пару статеек забацаю.
— В какую глубинку? — насторожилась я.
— В Липатове.
Название ничего моему разуму не говорило.
— А где это?
— В ста двадцати километрах от нашего славного города, и при этом сплошь глухие леса и болота.
— А зачем нам в Липатове? — усомнилась я в надобности моего присутствия среди лесов и болот.
— По большому счету делать там, конечно, нечего, — почесав в затылке, сообщила Женька. — Но, во-первых, не худо проветриться и ненадолго убраться из города, чтоб твоего Романа Андреевича в чувство привести, во-вторых, сейчас в моем бизнесе мертвый сезон: выборы прошли, народ по дачам разъехался и ни о чем, кроме нового урожая, слышать не желает. В это время хорошо идут рассказы о всякой чертовщине, переселении душ, НЛО и прочее.
— А что, в этом Липатове НЛО приземлился или кто-то переселился?
— Может, и не НЛО, но чертовщина там точно водится. В редакцию оттуда письма идут с регулярностью часового механизма. И одно другого затейливее.
Сегодня опять депешу получили, меня начальство командирует разобраться с чертовщиной, так сказать, на месте.
— И что? — не очень уверенно спросила я.
— Анфиса, — вздохнула Женька, — чего на тебя опять накатило? Я имею в виду бестолковость. Начинаю думать, что это врожденное.
— Вот сейчас получишь по носу, — рассвирепела я, — и думать вовсе перестанешь.
— Ладно, не злись, — смилостивилась подруга, — ехать так и так придется. Говорю, сейчас не сезон, а газетка наша выходит регулярно, и ее надо чем-то заполнять. Хочешь не хочешь, а глубинки не миновать. Так чего ж мне одной страдать, давай за компанию.