Так что, шагая к двери, он быстренько и привычно сжал двумя пальцами усики так, что чеку было выдернуть легче легкого, просунул в нее большой палец, которому там было вполне свободно — конструкторы постарались, решпект им за это, вив ля Бельжик…
Исправно тикавшая, как швейцарский хронометр, мания подозрительности на сей раз подвела. Вместо хмурых неприятелей в коридоре обнаружилась красивая девица с волосами до плеч, в открытом и коротеньком синем платье в белые крупные пятна (чуточку неправильной формы, не классический горошек, но все равно красиво).
Улыбаясь прямо-таки лучезарно, она осведомилась:
— Сеньор Джон Смит?
— Он самый, — сказал Мазур.
Она крутанулась волчком так, что взлетели волосы, взметнулся расклешенный подол куцего платьица, явив черные трусики:
— Заказ устраивает?
— Как нельзя лучше, — сказал Мазур.
— Ну тогда — привет!
И она танцевальной походочкой направилась мимо Мазура в номер. И по пути, ч-черт, задела крутым бедром кобуру так, что не могла этого не почувствовать. Ну ладно, все равно увидит рано или поздно, пушкой здесь никого не удивишь, а легенда имеется…
Все еще держа руку в кармане и убедившись, что в коридоре пусто и тихо (только с первого этажа доносится музыка, пляски там определенно продолжаются), Мазур так же, одним пальцем разогнул усики и прошел в номер. Присел на кровать, потому что больше было некуда — в кресле уже непринужденно разместилась гостья, закинув ногу на ногу. Окинула его свойственным девицам ее профессии пытливым взглядом — пыталась с ходу прокачать, насколько удастся, что за клиент достался на сей раз и чего от него ждать.
Мазур тоже разглядывал ее откровенно. Несомненно, ньерале (у фусу и макиземи гораздо более темная кожа, волосы не с кудрявинкой, а классические курчавые, как шерсть ягненка), носик прямой, без следа приплюснутости, губы ближе к европейскому рисунку. Ньерале — на третьем месте среди трех основных племен страны по численности, влиянию, богатству — но самое гордое и задирает нос перед всеми прочими. Поскольку именно из ньерале происходил знаменитый король Бачака, африканский Наполеон и Бисмарк в одном лице. Без дураков: вождь мелкого племени лет за пятнадцать сколотил из окружающих земель и племен впечатляющую даже сегодня империю, еще лет десять после того выигрывал все войны и присоединял новые земли, как-то под настроение в битве при Гулавайе расколошматив и англичан, едва отдышавшихся после восстания сипаев. Вот только жил он, как Бисмарк, а кончил даже похуже Наполеона — зарезали в им же возведенном Королевском Краале. Резали фусу (что ньерале им тычут в нос при каждом удобном случае), но рулили заговором два родных брата Бачаки, чистокровные ньерале (о чем ньерале предпочитают не вспоминать, потому что получилось как-то неудобно). В общем, знатоки справедливо считают, что на европейский взгляд самые красивые девушки в Ньянгатале — ньерале. И Мазур с ними совершенно согласен еще со времен прошлой командировки двадцатилетней давности.