Отлично! Значит, можно проехать, только надо поскорее и с маху. Так мы и порешили общим советом.
— Давай, Давыдушка, заворачивай лошадей и маленько разбегись по дороге, — скомандовал я.
— Ладно, барин! Так я и думаю, — сказал кучер, еще молодой и здоровенный парень.
Вот мы заворотили, маленько разбежались и с маху плюхнули в промоинку. Но вдруг тарантас наш так сильно уткнулся передними колесами во что-то твердое, что послышался треск в экипаже, а все мы получили такой ужасный толчок, что Давыд слетел с козел и оседлал у шеи коренщика, Вяткина выбросило набок за промоину, а Архипыч, как небольшой человечек, недаром прозванный Сучком, полетел с козел через левую пристяжную и лягушей растянулся в небольшой лужице. Усидел только я, потому что предвидел что-то недоброе и уперся ногами в козлы.
Лошади же, перескочив промоинку, фыркая, стояли на берегу и все еще одна по одной дергали и пробовали вывезти экипаж.
Все мы, увидав такую картину, сначала испугались, но, видя, что ничего особенного не случилось, гомерически хохотали друг над другом. Все это, конечно, случилось в одну секунду, и я никогда не забуду тот момент, когда Архипыч, на моих глазах, распростерши руки и ноги, как искусный акробат, летел с большой заплатой на шароварах через пристяжку, а затем, потирая спину, быстро вскочил на ноги и с обрызганной грязью рожей, испуганно вытаращив глаза, смотрел на всех, точно недоумевая, что случилось с его персоной и со всеми нами!
Мне, как сидевшему на месте и не потерпевшему крушения, легче всех было наблюдать за всеми и видеть, кто и как очнулся от таких неожиданных прыжков из тарантаса.
Вяткин, как молодой человек, выскочил легко и только испугавшись, потирал ссадненные руки; а Давыд, как медведь, тихо слезал с коренщика и, также удивленно смотря вокруг, придерживал рукой лоб, которым он стукнулся об дугу.
— Ловко же я бурдымахнул!! Чтоб ее язвило! — сказал первым Архипыч.
— Да ты один, что ли? Все мы, как куры с насеста, полетели с тарантаса, — проговорил, улыбаясь, Давыд.
— Ну нет, брат, не толкуй! Меня эвон куды убросило! Словно кто лопатой подхватил сзади. Пфу, какая оказия!..
Подобным возгласам и рассуждениям не было бы конца, если б я не вылез из экипажа и, от души похохотав вместе с ними, не принялся за совет, что и как делать.
Прежде всего мы осмотрели тарантас. Оказалось, что погнулся только курок (шкворень) и лопнул подлисник, а остальное все цело. Значит, беда невелика и ехать возможно; но дело в том, как выехать, потому что передние колеса совсем ушли в какую-то вязкую луду и врезались в круто подмытый берег.