Вызов пришел от Сурки. Написано, что в Израиль меня вызывает мать, Сурка Эйдельбойм. У меня в документах записано, что мою мать звали Стрелкой. Волнуюсь…
Узнала, что через суд можно доказать, что Стрелка и Сурка Эйдельбойм одно и то же лицо. Нужно двух свидетелей…
Нашла свидетелей. Это пожилые глухонемые люди. Они хотят взять два пианино, но боятся, что им два не пропустят на таможне. Они просят, чтобы я им перевезла пианино, а они за это покажут на суде, что моя мать Стрелка и Сурка Эйдельбойм одно и тоже лицо…
Был суд. Судья спросил стариков, клянутся ли они говорить правду. Они поклялись. Тогда судья показал две фотографии: собаки Стрелки, когда ее сняли на плакат «Выпасать собак на газонах воспрещается», и фотографию Сурки Эйдельбойм в подвенечном платье.
«Признаете ли вы, свидетели, — спросил судья, — что это одно и то же лицо?»
Старик посмотрел на фотографии, а старуха даже не шевельнулась. Оказалось, что она еще и слепая. Старик энергично замахал головой, и суд принял решение: считать Сурку Эйдельбойм Стрелкой и сукой. Все это прошло быстро, но стоило очень дорого…
Оказывается, что есть такая организация ОВИР: отдел виз и регистрации. Я пришла туда, но вовнутрь меня не пустили евреи. Сказали, что нужно записаться в очередь. Записалась в очередь девятьсот тридцать пятой. Мне сказали, что если все будет хорошо, и во все пятницы будут выдавать анкеты и принимать документы, то через три года подойдет моя очередь…
Сегодня подошла ко мне женщина и сказала, что собак вообще в очередь не записывают. Одна, рассказывала она, хотела, чтобы вместе с ней уехал живой серебристый песец, как память о покойном муже. А на таможне ей сказали, что мясо можно только в жареном виде. Я ей ответила, что не хочу ехать в жареном виде, а она мне сказала, чтобы я не гавкала…
Я стала каждый день ходить на перекличку. Номера с восьмисотого по тысячный перекликались на окраине города, возле старой силосной башни. Нужно было подойти к Яше, который стоял с фонариком и сказать свой номер и фамилию. Несколько раз приезжала милиция, рвала списки и забирала Яшу за нарушение общественного порядка возле силосной башни. Но Яша снова появлялся с новыми списками…
Вчера пришел инвалид Отечественной войны и сказал, чтобы его пропустили без очереди, потому что он за эту страну кровь проливал. А ему сказали, что это не очередь за яйцами. Так и сказали: «Идите в очередь за яйцами, там будете первым». А он сказал: «Ах, так!», и костылем по Яше, по Яше, который держал списки. Началась драка. После этого две недели не принимали документы…