– Что-то еще?
– Температуру ему я не мерила. Боялась вызвать подозрения. Говорят, есть такие приборы, которые измеряют температуру на расстоянии. Если вы мне такой прибор раздобудете, я вам и температуру смогу передавать.
– И что мне теперь с этим делать? – спросил он.
– С чем? – опешила я. – С температурой?
– С тем, что я вас явно чем-то задел и обидел, хотя и в мыслях не держал, – сказал он так просто, что совершенно меня обезоружил.
Разве можно вот так брать и говорить, что думаешь? Это противозаконно. Сквозь злость проступили страх и паника. Я не справлюсь, нужно было бежать, зачем я к нему вышла? Как сохранить гордость, когда я с трудом могу дышать даже в бумажный пакет.
– Зачем вы пришли? – спросила я.
Вопрос стоил мне всех моих сил, а к ответу я оказалась не готова.
– Я не знаю, – сказал он и замолчал.
Мы стояли и молчали; мое сердце выпрыгивало из груди, а он казался спокойным и безмятежным. Впрочем, я не знала, как выгляжу со стороны.
– Вы не знаете?
– Я искал предлог. Если бы вы что-то у меня забыли, я бы этим воспользовался, но вы ничего не оставили, кроме фантиков от шоколадок, София Олеговна. Я думал сделать вид, что хочу снова что-то разузнать про Диму, но нет.
– Вы больше не хотите, чтобы я родила вам внука? – спросила я.
Женька позади меня закашлялась так, словно подавилась услышанным. Мы оба, не сговариваясь, повернулись к ней, она замотала головой, все еще кашляя, и убежала на безопасное расстояние.
Мы переглянулись и расхохотались. Затем он сделал шаг мне навстречу. Близко, сантиметров десять, не больше. Вблизи его возраст заметнее, но – вот странное дело – ему идет. Не думаю, что он понравился бы мне так сильно в возрасте его сына. Думаю, показался бы ненадежным, ветреным и слишком красивым. Это были двадцать четыре очка в мою пользу. Что, кстати, ерунда и самообман. Дмитрий Евгеньевич и сегодня наверняка не знает отбоя от поклонниц любых возрастов. Таких, как я, у него – в каждом порту. В каждом кардиоцентре.
Я посмотрела ему в глаза, и его улыбка рассеялась, как туман под солнцем.
– От вас пахнет шоколадом, – заметил он и тут же смутился. – Иногда я говорю полные глупости. Вы не должны обращать на это внимания.
– Да, и никогда не должна верить тому, что вы говорите. Или говорю я. Или придавать всему этому слишком большое значение, – добавила я, выдерживая его взгляд.
– Я не думал, что найду вас, – сказал он вдруг. И раньше, чем я смогла что-то ответить, добавил, что имел в виду институт: – Новый год же.
– Но вы нашли. Чего вы хотели?
– Я хотел пожелать вам счастья в Новом году. Верите?