– С нами бог! – ревел он.
Я попытался увернуться от меча, нацеленного в голову, но солдату удалось изменить направление удара. В глазах расплылись красные пятна, и я рухнул на сцепившихся у моих ног караульного и Крыса…
Когда я пришел в себя, бой уже был окончен. Рядом на коленях стоял граф и брызгал мне в лицо остатками вина из помятого ведра. Крыс с Диком осторожно выглядывали в окно. Все трое уже успели переодеться в форму, позаимствованную у солдат.
– Душегубы, – сказал я.
– Вовсе нет, – мягко возразил граф, помогая мне подняться на ноги. – Всего один убитый. В данных обстоятельствах, сами понимаете… – Граф виновато развел руками. – Крыс не удержался.
У стены валялись связанные солдаты. Один из них, капрал, что-то горестно мычал через кляп, сделанный из остатков шерстяных носков Маленького Дика.
Кто-то уже успел перевязать мне руку, она онемела, но тем не менее немилосердно болела. На голове обнаружилась огромная кровоточащая шишка, удар пришелся плашмя. Граф помог мне подойти к окну; мы перешагнули через задушенного солдата. Я посмотрел ему в лицо. На заострившихся скулах покойника четко выделялись синие точки щетины, в уголке застывшего выкаченного глаза застыла слеза. У меня закружилась голова, ноги стали как ватные, и я снова упал бы, не поддержи меня граф. Меня стошнило.
– По первому разу всегда тяжело, – посочувствовал Дик. – Ничего, привыкнешь.
– На вас подходящей по размеру одежды, к сожалению, не найдется, дорогой друг, – сказал граф, – впрочем, вы вполне можете завернуться в один из трофейных плащей. На улице настоящая буря.
Я выглянул в окно. В мрачном сумраке хлестал дождь, сильный ветер трепал деревья, тяжелые темные облака беспросветно обложили низкое небо. Видимость была отвратительной, но мне удалось рассмотреть в тридцати шагах от нас длинное здание и высокий кирпичный забор.
– Казармы, – объяснил Крыс. – Еще одна у нас за спиной, отсюда не видать. Хорошо, что непогодится, а то бы шум непременно услышали. Ты, Бьорн, прекрасный боец. Не ожидал… Вот только не надо снова падать в обморок!
– Идиот, – сказал я. – Самоубийца.
– Я никогда и не рассчитывал умереть от старости, – пожал плечами Крыс. – Посмотрим, какой срок отмерит мне Один…
– Рассиживаться нечего, – сказал граф. – Ворота охраняются, придется махануть через стену. Мне только вон тот тип не нравится… – И он показал на часового, мерзнущего под козырьком на крыльце казармы.
– Я очень недурно стреляю из арбалета, – похвастался Крыс. – Парень совершенно напрасно стоит на освещенном месте. Терять мне уже нечего, а целиться будет одним удовольствием…