Верворвцев кивнул.
— Сечешь, аналитический ум. Я хочу, чтобы этот парень исчез, как и все предыдущие. Их, кстати, было немного, и никто их не хватился.
Полковник пожал плечами и снова глотнул из стакана. Jack Daniels по вкусу всегда напоминал ему паршивый виски с пепси-колой, как любят употреблять этот благородный напиток девушки в ночных клубах.
Но это любимая марка Верворвцева, а когда ты в гостях, то пей, что дают. Пить за чужой счет Мердашин привык еще в молодости, в бытность сержантом.
— Сделай все, как обычно, — продолжал олигарх. — Пусть твои ребята устроят в его квартире пожар. Документы будут там, но обгоревший труп никто не сможет опознать. С твоей помощью, разумеется.
Полковник отпил еще. Идея не нравилась. Слишком много людей требует Верворвцев в последнее время. Конечно, они в основном с улицы, бездомные, и никто всерьез не заявляет об их пропаже. Однако к нему уже приходила женщина из организации, что оказывает бомжам помощь на Павелецком вокзале в Москве. Дает горячую еду и медикаменты. Говорила, что ее подопечные пропадают. Бойкая женщина, пробилась к самому полковнику Мердашину, прошла полосу препятствий из чинов помладше. Он позже вспомнил, что видел ее по телевизору. Доктор Лиза, кажется, так ее все называют. Такую хрен прогонишь.
Дальше — больше. В прошлом месяце олигарх попросил привезти ему «нормального» человека. Нашли кандидата, у которого семья, работа и квартира. Там пришлось попотеть. Полковнику не хотелось делать это слишком часто. Но это хорошо оплачивалось, а от денег Игорь Мердашин отказываться не привык.
— Сможешь устроить мне труп? — спросил Верворвцев, прихлебывая «Джека».
— Труп найти можно всегда, — ответил полковник неохотно. — Вопрос в том, куда девать живого человека.
Олигарх прищурился, глядя на него из-под кустистых бровей.
— Я так понимаю, все дело — в цене?
Мердашев в упор посмотрел на собеседника.
— В последний раз, Викторович. Рано или поздно начнутся проверки, расследования. И мне за пропажу людей могут такое устроить, что мама не горюй. Да и на зоне профессия милиционера — неуважаема, знаешь ли. То побьют, то унизят анально. А то и просто пришьют веки к твоим же яйцам, пока спишь. Так что этот парень, программист — последний.
Олигарх усмехнулся.
— Как скажешь, аналитический ум.
Верворвцев встал. Подошел к вмонтированному в стену сейфу. А когда вернулся к столу, то положил перед собеседником небольшой черный кейс. Мердашин про «последний раз» говорил ему уже третий или четвертый раз. Но пусть говорит, что хочет, главное, чтобы дело сделал.