Было похоже на один из тех жутких снимков Хиросимы после бомбежки, где уже не было людей, лишь их тени на стенах. Вечные тени. Но уже не люди.
Там, в маленькой испанской деревушке, стояла тень. Ни злости, ни сожаления, ни радости, ни жалости, ни торжества. Ни осуждения. Суд уже свершился. Сборщик. Он здесь для сбора.
- Только недавно, на выставке, посвященной Луи Дегарру, в Париже, обнаружили это фото, - объяснил Бовуар. - А вот это, - он показал на следующую фотографию, несколько более четкую, - 1920-е. А это, - он взял в руки следующую, - 1945-й. Сделана через неделю после окончания войны в Европе.
На фото человек в плаще стоял напротив мужчины средних лет, явно яростно протестующего, пока все остальные просто наблюдали.
- Мужчину силой увели и повесили как предателя, - сказал Жан-Ги. – Он стучал на друзей и соседей. Доносил, где укрывают евреев, в обмен на благосклонность нацистов.
Глядя на ужас, написанный на лице мужчины, его дряблые, небритые щеки, умоляющие глаза, растрепанные волосы и мятую одежду, невозможно было не почувствовать к нему жалость. Пока не вспомнишь про его жертвы. Мужчин и женщин, мальчиков и девочек, преданных смерти. По его вине.
Кобрадор его нашел. Пошел за ним по следу. И шел за ним до самой смерти.
- Его повесил кобрадор? – спросила Рейн-Мари.
- Нет. Он просто послужил указующим перстом, - объяснил Жан-Ги. - Остальное сделали другие.
Костлявый указующий перст, подумал Гамаш. Может быть, Рут права.
- В Испании после войны случился всплеск явлений кобрадоров, - сказал Жан-Ги. - А потом тишина на долгое время.
- Матео рассказывал, что когда проводил расследование, не мог найти никого, кто бы собственными глазами видел оригинального кобрадора, - сказал Арман. - И не нашел ни одного фото.
- Может, он искал не очень тщательно? - предположила Рейн-Мари. - По моему опыту работы в архиве, свободные журналисты имеют очень плотный график и сконцентрированы на чем-то одном. Его статья была о кобрадоре во фраке, а не о старом кобрадоре.
- Может и так, - согласился Арман.
- Но еще есть свидетельство несколько недавних появлений, - сказал Бовуар, - истинных кобрадоров.
- Как у нас? - спросила Рейн-Мари.
Кобрадор из старого света переместился в новый. В их мир. Запах разложения уже можно было почувствовать. Гниль. Хотя было у Гамаша предположение, что вонь идет совсем не от кобрадора. От кого-то другого рядом. От того, за кем пришло темное создание.
- Итак, все это началось в девятнадцатом веке, - сказала Рейн-Мари, вновь посмотрев на дагерротип. – С чего бы?