- В начале восьмого.
- А когда вы в последний раз его видели?
Гамаш задумался.
- Прошлой ночью, но в котором часу он исчез, не могу сказать.
- Но утром его уже не было? - спросила Лакост. - Что же произошло, как вы думаете?
- Думаю, он ушел, потому что добился того, чего хотел.
- И то, чего он хотел, была Кати Эванс? - заключила Лакост.
- По всей вероятности, так.
- Что же она такого совершила, - задумалась Лакост, - такого ужасного.
Взгляд Гамаша застыл. Но смотрел он не в сторону погреба. В пустоту.
- Что такое? - спросил его Жан-Ги.
- В этом нет никакого смысла.
- Правда? Чувак в черном плаще и маске не имеет смысла?
Гамаш строго посмотрел на Бовуара, повернулся к Изабель Лакост.
- Современный кобрадор это коллектор долгов, а не убийца. И оригинальный кобрадор, тот, что действовал во времена чумы, был совестью. Не убийцей. Даже когда его провоцировали, даже ради спасения собственной жизни, он не прибегал к насилию. Наш кобрадор вел себя прошлым вечером так же.
Он рассказал им о вчерашней попытке самосуда.
- Почему же он совершил убийство? - спросил Бовуар.
Его вопрос был встречен молчанием.
Оливье стоял у окна бистро и наблюдал за офицерами Сюртэ, идущими по дороге от церкви.
Он был не один. Остальные жители деревни, а также обитатели соседних ферм собрались в бистро, в координационном пункте местного сообщества. Как поступали всегда и в хорошие, и в дурные времена.
Никто не сомневался в том, какие времена наступили сейчас.
Они молча смотрели, как Арман Гамаш, Жан-Ги Бовуар и Изабель Лакост шагают в их сторону под промозглым ноябрьским дождем, время от времени переходящим в мокрый снег, потом снова в дождь.
Оливье с Габри раздавали кофе и чай, соки, Фрэш, теплую выпечку из бакалеи Сары. Все, кроме алкоголя. И без того эмоции зашкаливали.
Дождь сопровождался сырым туманом, Три Сосны промокли насквозь.
В бистро пылали оба камина по обе стороны зала. И сейчас единственным звуком, если не считать тяжелого дыхания некоторых посетителей, было веселое потрескивание поленьев в огне.
Пахло дымом и крепким кофе. Мокрой шерстью тянуло от прибывших позже, в сырой полдень.
В любой другой день, при любых других обстоятельствах, в бистро было бы уютно, безопасно и комфортно. Бистро было убежищем. Но не сегодня.
Они смотрели в окно, на троицу полицейских, и у них было ощущение, что сквозь туман проступают дурные вести.
Отвернувшись от окна, Оливье бросил взгляд на Патрика Эванса.
Тот сидел. Ноги не держали его. Лея, сидевшая с ним рядом, держала Патрика за руку. Матео стоял, положив руку товарищу на плечо.