— Это вы единственно из вредности говорите, сэр брат. Мой Круглый Стол войдет в легенды…
— Вот–вот. Будет что дедушке Проппу рассказать. Батюшки мои, жрать-то как охота!
К счастью, здесь водились суслики с доброго поросенка. На следующий день, когда до гор оставалось рукой подать, кончились стебельки перелет–травы. Задремавшие на лету побратимы, добром поминая сусликов, опустились на землю. Но легкость в теле оставалась, можно было еще бежать и бежать, то есть совершать далекие прыжки. А когда и последние капли волшебного зелья утратили силу, ноги показались неподъемно тяжелыми.
— Разбаловались мы, брат, — вздохнул Жихарь. — Какие, однако, странные тут горы — никаких предгорий, встают из земли, как будто их великаны навтыкали.
— Когда я думаю о величии дела, которое нам предстоит, — вдохновенно сказал Яр–Тур, — то даже встреча с варкалапом кажется мне мелкой и незначительной.
— Фараон гордился, да в море утопился, — напомнил богатырь. — Может, там такой дяденька сидит, который варкалапов на ладошке нянчит. Возьмет и раздавит нас — не со зла, сослепу.
— А возможно, это и развалины древней крепости — я читал о таких…
Тут и камень был какой-то особенный — влажный, ноздреватый, в мелких красных прожилках, как на пьяном носу. Камнеед, например, его жрать не стал. И пахло нехорошо.
— Мы неразумно потратили траву–перелет, — вздохнул Принц. — Лучше бы как раз эти горы перелететь. Не забывайте, сэр Джихар, у нас все еще нет доброго оружия. Видите проход в скале? Вдруг это лабиринт, а в середине его притаился и поджидает нас неведомый враг?
— Ты, брат, гляжу, норовишь вовсе без врагов прожить…
Яр–Тур покраснел и ринулся в пролом.
Должно быть, это и вправду были развалины старой крепости, но такие древние, что стали уже частью природы. Жихарь догонять отважного Принца не стал, шагал ровно, размеренно, а Будимир, видно, приуныл и струхнул — все время сшивался возле ног, мешал ходу.
Хуже всего было то, что ни справа, ни слева нельзя осмотреться — черный камень до небес. Жихарь вытащил дубинку и шел, хлопая себя по ладони. Он вспомнил, что именно так делали менты поганые — колдовали, поди, по–своему.
Убегал вперед Принц красный, вернулся Принц бледный.
— Приготовьтесь, сэр брат, принять неравный бой.
Жихарь не стал выяснять подробности, кивнул. Через несколько шагов они увидели врага. Необъятная туша словно застряла между скал — старая замшелая шкура, когтистые передние лапы толщиной с тысячелетний дуб, длиннющая шея, бородатая голова и большие человеческие глаза.
Побратимы остановились.