— Терпи, — сказал Жихарь. — Теперь другая жизнь начинается. Придется, к примеру, больше есть и пить…
— Сэр Джихар! — обрадовался. Принц. — Да ведь с такой силой меня уж наверняка признают королем!
— Ну, кто о чем, а вшивый о бане! Жалко, нечем тризну справить. А про еду я всерьез. Нам, сильно могучим, голодать никак нельзя — скоро свалимся и мизинным пальцем не двинем. И любой отрок спокойно зарежет.
— Я давно знаю, что за все нужно платить…
— Это хорошо, что знаешь,
И они, возрыдав над старым богатырем по обычаю, спев про трех воронов, пошли дальше, пинками расшвыривая валуны, и шли ходко, Будимир не поспевал. Жихарь сжалился над петухом и посадил обратно на шляпу. Теперь петух даже сам–друг с камнеедом для него ничего не весили.
Ох вы, мужчины, вы — скотины,
В вас азиатские глаза,
Вы девок любите словами,
Но своим сердцем никогда.
Песня
Бух! Бух! — колотили землю богатырские ноги. Легкая обувка от ударов страшной силы очень быстро разлетелась на куски, и теперь за назваными братьями оставались глубоко впечатанные босые следы.
— Ох, не вынул бы худой человек, не нашептал бы! — горевал по этому поводу Жихарь. Но причин для горевания было куда больше. Кровь бежала по жилам с таким шумом, что, наверное, и посторонний бы услышал. Очи с трудом ворочались в глазницах. «Перебрали все–таки, пожадничали», — думал богатырь.
Яр–Туру было, судя по виду, не легче. Трещали и расходились по швам кожаные кафтаны. И с каждым движением все сильнее и сильнее хотелось есть…
— Стой, братка! — скомандовал Жихарь. — Нам теперь, должно быть, лучше ползти ползком или даже котма катиться. Прости. Кажется, я глупость сделал и тебя втянул…
— Почему же глупость? Всякий мечтал бы о подобной силе.
— Размечтался! Скоро наши тела сами себя жрать начнут. Вон у тебя щеки-то как ввалились… А я все вроде как положено делал. Нам ведь теперь с собой целый обоз харчей надо гнать, чтобы выжить. А здесь какой обоз?
Жихарь молнией метнулся в сторону и выхватил из травы зазевавшегося суслика–байбака — здоровенного, по колено, без труда освежевал и сунул Будимиру на скорую руку поджарить.
— Сэр Джихар, кажется, мы съели его с костями… — растерянно сказал Принц через малое время.
— Да? — Жихарь удивился и огляделся. Костей, точно, не было.
— Поднимемся на пригорок, — предложил Принц. — Будем лежать и ждать, не пройдет ли кто мимо.
— Людоедство — дело худое. — Жихарь вспомнил Гогу с братом.
— Я имел в виду… Ну, скажем, седельные сумы с провизией, — смутился Яр–Тур. — А конину есть мне уже приходилось.
Они взошли на пригорок и огляделись. кое-где в полях темнели лесные острова. На небе ничего не было, кроме одного разве солнца. Огненный Кур похаживал в траве, выдергивал приглянувшихся букашек. Камнеед Шамир тоже разживался редкими камешками. Им-то было хорошо.