— Лишив материальной поддержки? — лениво уточнил Атор.
— Это он сделает наверняка, — со вздохом согласилась маркиза. — Полагаю, он придумает что-нибудь еще, чтобы заставить меня пересмотреть решение, не совпадающее с его планами.
Умолкла, ожидая, что боевик как-то прокомментирует услышанное, но он не произнес ни слова. Под холодным, непроницаемым взглядом янтарных глаз Айе захотелось поежиться. Совершенно некстати промелькнула мысль, что Императорскому Жнецу нет нужды кого-то допрашивать, уж слишком гнетущим и тяжелым было его молчание.
— Я хочу остаться на ФБМ, — призналась она. — У меня есть идеи, для реализации которых потребуются знания, а в том, что отец поддержит меня в этом, не уверена. Он, — Айя сделала паузу, аккуратно подбирая слово, — сложный человек. Я уже нашла телохранителя, который должен обеспечить мне безопасность и здесь, и за пределами Академии. Не знаю, на какую еще подлость способен Элистер, поэтому защита не помешает.
Она снова замолчала, чувствуя себя донельзя глупо. Атор слушал ее внимательно, в его взгляде не было ни насмешки, ни издевки, но при этом у Айи в самом прямом смысле слова заплетался язык и все мысли разбегались, словно ночные твари от Пресветлого.
— И чего ты хочешь от меня? — спросил боевик. — Руководства к действию?
— Нет, — Айя протестующе замотала головой, и тут же сникла. — Не знаю. Я не уверена, что отец окажется против того, чтобы я продолжала обучение. Просто предположила это, зная о некоторых его планах.
— Боишься, — кивнул Атор.
— Боюсь, — тихо призналась маркиза, опустив голову. — Но вас многие боятся.
— Не меня, — усмехнулся боевик. — Выбора. И ответственности за него.
— Вы неправы, — возмутилась Айя. — Я умею принимать решения. Но у меня слишком мало информации.
— Неужели? — с нескрываемым скептицизмом осведомился собеседник.
Маркиза молчала, рассматривая пол под ногами так внимательно, словно там вот-вот должен был появиться ответ. Наконец, тяжело вздохнув, глухо повторила:
— Я действительно не знаю, как поступить. Если вы считаете, что расписаться в собственном бессилии легко, я вам завидую.
Попытка манипулирования была неплохой, но Атор не стал об этом говорить. В первую очередь потому, что с каждой секундой убеждался: Айя не отдает себе отчета в том, что происходит. Слишком глубоко в ней укоренилась привычка пытаться повлиять на других. Сейчас маркиза не хотела выбирать: остаться послушной дочерью или прислушаться к собственным желаниям. Настолько не хотела, что даже обратилась к нему, надеясь на четкий и однозначный вердикт, и теперь неосознанно пыталась добиться желаемого ответа.