Вся правда о либералах. Как я стал русским патриотом (Бабицкий) - страница 99

Поэтому мне кажется, что чеченцы наложили на себя, отчасти добровольно, своего рода епитимью в виде Кадырова и смиренно несут её бремя. Это очень жёсткая конструкция, но она становится слабее по мере того, как отмирает надобность в применении экстремальных мер по поддержанию порядка.

Здесь всё ещё много чинопочитания и тяжёлой искажающей покорности, клановости и прочих не совсем соединённых с русскими порядками вещей. Но так везде на Кавказе, и Чечня точно движется к средним значениям общекавказских параметров.

Чеченская модель не была экспортирована федеральным центром для управления страной в целом, поскольку она является именно что военной формой поддержания управляемости в хлам разбалансированной территории. А значит, этой модели придётся искать общий язык с той, пока немыслимой для Чечни свободой, которая определяет положение вещей в остальной России.

Гражданское сознание чеченцев — русское в той части, где формируется представление о единой стране, вызовах, стоящих перед нею, и своё, особенное по целому ряду частных вопросов, регулируемых местными правилами и традициями. Это касается семьи, этикета, проблем, связанных с гендерным устройством общества. Собственно, в этом как раз ничего необычного нет. Так устроена жизнь во всех национальных республиках.

Российская нация состоялась, если уж на такой опасной и для многих тревожной окраине русского мира, как Чечня, живут в целом нормальные, вменяемые российские граждане.

Я бы сказал, что одиночество на века — это красивая и остроумная метафора для описания того состояния, в котором Россия окажется или, если уж брать обобщения Владислава Юрьевича Суркова в их максимальном размахе, пребывает предвечно, поскольку не совпадает по своим цивилизационным параметрам ни с проектом «Запад», ни с проектом «Азия».

Но есть одно обстоятельство, которое, как мне кажется, делает эту метафору избыточной.

Одиночество — это ситуация неполноты, переживания оставленности и вражды. Это невозможность войти в живой процесс взаимодействия с гипотетическими собеседниками, которые прикладывают все усилия для того, чтобы изолировать тебя, выпроводить из пространства, предназначенного не просто для общения — там происходит взаимная легитимизация участников диалога.

Слушая друг друга и признавая друг за другом право на высказывание, они как бы формируют эталон общепланетарного дискурса по всему спектру политических, экономических, культурных проблем.