Рыцарь двинулся дальше.
– И как следует правильно обращаться к человеку твоего положения – лорд, жрец, брат?
– Я отец Магнус Рагнарссон Вилобородый из ордена Молота, жрец Рованоко. – Он знал, что его титулы мало что значат для этих людей с юга, однако на Вереллиана они произвели впечатление.
– Ну что ж, отец Магнус, а я – сэр Уильям из Вереллиана, Красный рыцарь, капитан и воин короля. – Представляясь, он поклонился.
– Ты самый вежливый человек из всех граждан ро, которых мне приходилось встречать на этой странной земле. А я уже начинал думать, что у вас только женщины умеют себя вести.
Вереллиан снова улыбнулся; видимо, он действительно был приличным человеком.
– Люди, подобные Кастусу, с рождения являются собственностью церкви. Им не нужна честь – от них требуется лишь наводить порядок после битвы, в которой участвовали настоящие воины.
Они пересекли двор замка и начали подниматься по винтовой деревянной лестнице, которая шла вокруг стен южной башни. Когда они добрались до второй лестничной площадки, Магнус взглянул через плечо на город – на главной площади горело несколько погребальных костров. За ними присматривали наемники Халлама Певайна, хотя отсюда не видно было, чьи тела они сжигали. Магнус догадывался, что топливом для костров служат тела мужчин и женщин Канарна.
На краю площади стояла небольшая часовня Коричневого ордена, она была цела, и в душе Магнуса зародилась надежда, что брату Ланри позволили вернуться к его прихожанам.
Когда они подошли к двустворчатым дверям, Магнус подумал, что в последний раз он входил в тронный зал Канарна вместе с братом Ланри в качестве союзника и советника герцога Эктора. А сейчас он узник, и перемена эта не слишком приятна. Магнус был наслышан о лорде Мортимере Риллионе и понимал, что ждать хорошего обращения не придется. Он приготовился терпеть новые оскорбления.
Перед богато разукрашенными резьбой двустворчатыми дверями стояли два королевских гвардейца из элитного отряда, в задачу которого входила охрана членов королевской семьи. Гвардейцы имели весьма надменный вид и на Вереллиана глядели так же презрительно, как и на Магнуса.
Один из них поднял руку в латной рукавице, и Вереллиан остановился.
– Это отец Магнус, его велено привести в главный зал.
Гвардейцы отступили в стороны с военной точностью и одновременно протянули руки, чтобы взяться за огромные дверные ручки. Высокие деревянные двери со скрипом отворились, и из помещения повеяло теплом. Магнус почувствовал запахи жареного мяса и пива. То, что он все это время глотал тошнотворное месиво, в то время как люди ро пировали, привело его в сильное раздражение.