Затем, определенно, последовала драка. Рам Джас взглянул на едва заметный шрам на груди и подумал, что ему повезло и его не убили прямо там, в храме бога, которому он не поклонялся. Пурпурные священники, наверное, были настолько потрясены видом двух хохочущих чужестранцев, которые мочились на статую Одного Бога, что сражались не в полную силу.
Рам Джас отхлебнул из бутылки раненского виски и сел на пол, временно забыв о том, что он только что убил человека и что его наверняка ищет городская стража. Мысли его были далеко, он вспоминал о том, как его, окровавленного, выволокли из церкви, как он едва сдерживался, чтобы не начать блевать.
Священники избили их обоих до бессознательного состояния, и он практически не помнил, как ему на шею накинули петлю. Он был уверен, что Хасим так и не пришел в себя, и смутно помнил, как им зачитывали список обвинений. Позднее ему сказали, что священники не захотели ждать официального суда и просто собирались повесить их на деревянной балке в церковной конюшне.
О дальнейшем ему рассказывали Бром и Магнус, причем не раз, и он до сих пор не знал толком, какая версия соответствует истине. С уверенностью можно было только сказать, что молодой лорд пригласил своего раненского друга посетить столицу, чтобы помочь ему понять характер и обычаи людей ро. Они тоже были не слишком трезвы, хотя и не напились так сильно, как Рам Джас и Хасим, и выбрались на улицы Ро Тириса, привлеченные бранью и шумом около Пурпурной церкви.
Бром всегда утверждал, что, считая своей обязанностью как аристократа остановить казнь без суда, пытался убедить священников не вешать нечистивцев. Магнус, напротив, говорил, что драка началась почти сразу. В любом случае Магнус и Бром, сражаясь плечом к плечу, одолели четверых членов Пурпурной церкви и спасли двоих пьяниц от жалкой смерти.
Первым ясным воспоминанием Рам Джаса о Броме было то, что лорд вылил на него ведро ледяной воды, а Магнус рявкнул что-то насчет Рованоко. Четверо новых друзей покинули Ро Тирис на следующий день и спрятались в городе Козз на несколько недель, до тех пор пока Бром не убедился, что потасовку у церкви никто не видел и их не ищут.
Рам Джас сразу же проникся благодарностью к Брому, а молодой лорд оценил чувство юмора кирина. Магнуса и Аль-Хасима объединяла любовь к выпивке и женщинам, и они почти сразу стали друзьями. Каресианец, кирин, ранен, ро – такую компанию можно было редко встретить на землях, населенных людьми, но эти четверо быстро подружились; все они испытывали ненависть к законам Тор Фунвейра.