Получив новое звание, Франко вынужден был вернуться в Испанию, так как в Марокко не нашлось вакантного места для офицера его ранга. Весной 1917 года его назначили командовать батальоном в полку принца Испании (Regimiento de Infanteria del Principe) в Овьедо. В этом городе он жил в гостинице «Париж», где подружился со студентом местного университета Хоакином Аррарасом, двадцать лет спустя ставшим его первым биографом. Через год к Франко присоединились два его товарища — Пакон и Камило Алонсо Вега. Несмотря на свою репутацию храброго бойца и жестокий опыт пребывания в марокканском аду, он за свою юношескую внешность и миниатюрную комплекцию получил прозвище Майорчик (Commandantin)>58. Всегда замкнутому, необщительному, ему не доставляла радости рутинная гарнизонная жизнь в Овьедо. Дождливый климат и зеленые холмы и горы Астурии, возможно, напоминали ему родную Галисию, но зов Африки был сильнее зова родных мест. Как писал Аррарас, «в его жилах тек яд Африки»>59.
В ежедневных стычках в Африке он добился успеха и уважения, но мало кто из товарищей хорошо знал его. Он не позволял себе ни с кем близко сходиться — возможно, из боязни проявить на чужих глазах свою внутреннюю неуверенность. Тем не менее он приобрел служебные и личные связи, которые займут потом центральное место в его жизни. Он стал «африканцем», одним из тех офицеров, которые верили, что только они, проникшиеся идеей завоевания Марокко, по-настоящему озабочены судьбами родины. Корпоративный дух, порожденный общими тяготами службы и ежедневным риском, развился у них во всеобъемлющее презрение как к профессиональным политикам, так и к пацифистски настроенным и поддерживающим левых массам, которые виделись этим офицерам препятствием для успешного осуществления патриотической миссии. Служба в Испании не сулила быстрого получения чинов, а что касается Франко, его высокое, не по возрасту, звание вызывало к нему известную неприязнь. В Марокко, несмотря на свою молодость и некоторую неотесанность, он пользовался репутацией смелого и знающего свое дело солдата, на которого можно положиться в бою. В Овьедо, среди офицеров, которые, будучи вдвое старше его, все еще оставались майорами или капитанами, и даже среди генералов, видевших в нем опасного выскочку и карьериста, он не пользовался популярностью и был вынужден довольствоваться собственным обществом>60.
Франко проводил занятия с офицерами и гражданским персоналом вспомогательных служб, что позволило ему наладить отношения с влиятельными кругами местного общества. Поздней осенью 1917 года на деревенском празднике (romeria) он познакомился с Марией дель Кармен Поло-и-Мартйнес Валь-дёс, хорошенькой девушкой из богатой, но утратившей знатность семьи. К тому времени худенькой темноглазой Кармен, ученице школы при монастыре Лас-Салесас, исполнилось пятнадцать лет. Франко предложил ей встречаться, но она отказалась, намекая на непостоянство военных, исчезающих как ветер в поле. Она также считала, что в пятнадцать лет слишком рано заводить серьезные отношения. Тем не менее, когда осенью 1917 года она вернулась в монастырь, он написал ей. Правда, письмо перехватили монахини и передали отцу. Однако с невозмутимостью и оптимизмом, отличавшим его в избранной профессии, он начал методичную осаду Кармен. Сама девушка, ее школьные подружки и даже монахини были поражены тем, что прославленный майор стал исправно ходить на утреннюю семичасовую мессу. Он ловил ее взгляд сквозь чугунную витую ограду