Шумиха вокруг «дела об ответственности» позволяла первые месяцы поддерживать в массах высокий дух, но в конечном итоге все это дорого обошлось республике. В действительности мало кто оказался за решеткой или бежал из страны, но «дело об ответственности» породило миф о мстительности и непримиримости республиканцев и усилило недовольство многих крупных фигур старого режима, преувеличивавших угрозы, исходящие от республиканского правительства>26. В глазах военных, таких, как Франко, суд над Беренгером за участие в войне, в которой они рисковали своей жизнью, и за осуждения на казнь Галана и Гарсиа Эрнандеса был несправедливым. По их мнению, двое последних были не героями и не мучениками, а обычными мятежниками. Вот Мола — это был герой войны в Африке, а в качестве директора управления безопасности он только выполнял свой долг — держал под контролем подрывные элементы. Особенно возмущало Франко и многих других «африканцев» то, что офицеров, которых они считали смелыми и компетентными, подвергали преследованиям, а военных, которые замышляли мятеж против диктатора, новые власти осыпали почестями. Суды по «делу об ответственности» давали «африканцам» дополнительные поводы для враждебного отношения к республике. Франко пойдет тем же путем, что и Луис Оргас, Мануэль Годед, Фанхул и Мола, но будет более осмотрителен. Как и они, Франко будет смотреть на офицеров, облагодетельствованных республикой, как на лакеев франкмасонства и коммунизма, ничтожных людишек, потакающих толпе.
В этом контексте отношение Франко к Беренгеру было двойственным. Хотя Франко и одобрял его действия по подавлению мятежа в Хаке, он скоро начал задаваться вопросом, почему тот не встал на защиту монархии в апреле 1931 года. Сюда же добавились и личные мотивы: в 1930 году Беренгер пообещал Франко повысить его в звании до генерал-майора (General de Divisidn), но затем он посчитал, что его друг генерал Леон достиг критического возраста, когда бригадному генералу пора уходить в отставку, и, поскольку у Франко впереди было много времени, Беренгер присвоил звание Леону>27. Поэтому вызывает удивление, что Франко согласился стать защитником Беренгера в военном трибунале. Вместе с Паконом Франко Сальгадо-Араухо, своим адъютантом, он 1 мая приехал в Мадрид и на следующий день встретился с Беренгером в тюремной камере. Но 3 мая Франко сообщили: военный министр не разрешает ему представлять в трибунале интересы Беренгера, объясняя свой отказ тем, что Франко служит не в том военном округе, где заседает военный трибунал