На следующий день Трифонова устроила генеральную уборку. Пропылесосила все до миллиметра. Протерла стены и потолки влажным губчатым валиком. Сняла, постирала, выгладила и снова повесила шторы. Вымыла окна. Натерла паркет. Отполировала мебель специальным воском. Еле уложилась в два выходных. Она мыла-чистила настолько тщательно и увлеченно, что могло показаться, будто ей это занятие нравится. На самом деле Катя всего лишь не испытывала к нему непреодолимого отвращения. Она не прочь была нанять домработницу. Но чем тогда заполнять субботу и воскресенье? Не всегда ведь удается заставить себя идти в театр, музей, кино или на прогулку по любимым бульварам в сопровождении своего одиночества. Оно, как телохранитель, – существует, не мешает, но с ним не поговоришь.
Рабочая неделя выдалась самой обычной. Кате слегка трепали нервы старшие медсестры и гораздо ощутимей – главный врач. Он решил, что общей хирургии клинике мало, нужна еще и пластическая. Хотя что он мог решить без владельца. Тоже выполнял приказы. Технически все было осуществимо. А вот как обеспечить пациентам незаметный вход-выход, ломали головы на бесконечных совещаниях. Драгоценные лица разномастных звезд, политиков и чиновников никто не должен был видеть в бинтах или чудовищных синяках и отеках после процедур.
– Я знаю вариант – дешево и сердито, – резвилась в понедельник Карина Игоревна Иванцова, которой было велено собирать информацию о расходных материалах к новому оборудованию и специфических препаратах для эстетической медицины. – Пусть вылезают из машин в парандже! И выписываются в ней же! Все в черном от макушек до пяток. Даже пол не определишь, не то что ху из ху. А что? Их инкогнито сохранено, и мы без перепланировок обойдемся.
Однако во вторник и среду девочка была молчалива и загадочна. Катя не беспокоилась. Артистке просто надоела роль сухого личного помощника. Теперь она играла его же, но с богатыми внутренними переживаниями, до которых нет дела бездушным менеджерам. В четверг Иванцова постучалась к Трифоновой:
– Екатерина Анатольевна, можно мне уйти в пять? Причина неуважительная, но я ведь безропотно задерживалась на работе, если надо. И впредь готова. Я иду к одному известному художнику показывать свои работы. Мы с ним потом договоримся на более поздний вечер или на утро выходных, но сегодня он назначил время. Не диктовать же свои условия сразу. В конце концов, он меня будет учить, а не я его. Нет, правда, вдруг я гениальный художник по костюмам. И мои декорации войдут в театральные энциклопедии. А кино? Представляете, какие возможности? Я долго считала себя актрисой. Но жажда актерства могла быть только указателем направления. Знаете к чему? К истинному к призванию.