Уроборос (Кузнецова) - страница 195

По подсчетам Симонова, было Василию Петровичу очень хорошо за пятьдесят, если не за шестьдесят. В его воспоминаниях это был крепкий мужик, сильно побитый жизнью, но выстоявший и не согнувшийся под ее напором, закаменевший плечами, но оставшийся отзывчивым к людским бедам; хозяйственник, всегда готовый приободрить и дать хороший совет. Когда же в том была нужда, Василий Петрович сам брал лопату, лом, кирку, и что еще потребуется, в руки и шел заниматься обустройством родной станции, показывая тем самым личный пример остальным. А вот теперь напротив парня сидел практически старик, хоть и не утративший до конца прежней силы, лысеющий вовсе не из-за лучевой болезни, а от старости, с совершенно седой головой.

– Нужно вновь зажечь огонь в сердцах наших товарищей, и ты в том поможешь.

– Что нужно делать? – спросил Влад, хотя и понимал – зря, точно пожалеет.

Василий Петрович провел пальцами по усам и огладил аккуратно подстриженную бородку.

– Ты ведь помнишь, Ленчик, какое здание стоит над нами? – спросил он.

Честно говоря, Симонов помнил очень смутно. Здание наверняка считалось важным, даже культовым, раз под ним вход в метро сделали, но на ум так ничего конкретного и не пришло.

– МДМ, – укоризненно произнес Василий Петрович и, видя, что и эта аббревиатура не произвела впечатления, пояснил: – Московский Дворец Молодежи. Красивейшее сооружение, а зал внутри какой… Эх… – и он снова покачал головой, но на этот раз мечтательно. – А знаешь, какие вечера там проходили?

– Нет.

Может, и рассказывали о том Владу, но он действительно не помнил. Очень многие прежние знания вымело из его головы, а воспоминаниям, как выяснилось, лучше было и вовсе не верить. Будто и не он жил на Фрунзенской еще сравнительно недавно.

– КВН, – непонятная аббревиатура из трех букв снова зависла в воздухе.

«Знай я все эти названия, мог бы ругаться цензурно, посылая собеседника в МДМ на КВН, – подумал парень. – Все равно посыл поймут верно, а звучит оригинально, и никто не обзовет матершинником».

– Клуб веселых и находчивых – КВН, – махнул на него рукой Василий Петрович. – Эх, Ленчик-Ленчик. А ведь не просто так он проводился. Со всей нашей необъятной родины молодежь съезжалась: задорные были, патриоты сплошные. Они со сцены выступали, задором и молодостью зал заражали, а рядом на пьедестале стоял символ молодежного движения – золотой КиВиН – сверхсильный артефакт, который, по моим сведениям, где-то в Дворце Молодежи до сих пор находится. И вот подумалось мне: а хорошо бы его сюда. Поднял бы он настроение на станции?