– Как хочешь, – бросил Кай и приколол значок к сумке Семена. После этого, накинув лямки рюкзака и свертка на правое плечо, а самую длинную ручку сумки – на левое, он пошел прочь.
– Сволочь, ублюдок… хуже твари… – неслось из недр палатки. Стрижов молчал и буравил спину сталкера. Умей он убивать взглядом… хотя нет, все равно ничего не сделал бы.
Влад поспешил вслед за Каем. Тот криво усмехался, а потом спросил:
– Осуждаешь?
– Нет, – твердо ответил ему парень и удостоился всего одного слова:
– Хорошо.
Щербин встретил их участливо, пусть и удивился слегка, с чего это вернулись недавние гости, с которыми все утрясли и порешали. Его палатка была самой вместительной и высокой на станции. Чтобы войти в нее, не требовалось даже нагибаться. Внутри могло просторно расположиться до двенадцати человек одновременно. За ширмой с изображением черного летающего ящера-мутанта находилась раскладушка и комод – пространство, которое глава отвел лично себе. Оставшееся место – приемная, где находились тяжелый стол с несколькими выдвижными ящиками, черное кресло на колесиках для хозяина и шесть стульев для посетителей. На брезентовой стенке висела схема-карта метрополитена, серая линия выделялась особенно, а напротив Нагорной жирнел большой знак вопроса, нарисованный зеленым маркером. Под картой стояла тумбочка с вазой, полной искусственных цветов.
Узнав причину повторного визита, глава покачал головой и посетовал, обращаясь к Каю:
– Вы уж извините за недоразумение. Палатка действительно отдана Винту, и тут я ничего поделать не могу, ему решать, кого в нее звать.
– Да я не в обиде, – заверил тот.
– Подыщем вам жилье, не беспокойтесь. А коли еще пропажу обнаружите – сразу ко мне, – велел Щербин. Он пожевал губами и почесал кончик носа. – Хоть вам и вернули вещи, но факт кражи налицо ведь.
– Если бы не Кай, даже говорить не стали бы! – возмущенно заметил Симонов. – У отца Михи однажды чайник утащили и не отдали. Жена Стрижова скандал закатила, ну, тот и не стал связываться.
– А следовало сразу ко мне идти! – не менее возмущенно сказал глава. – Я пусть и знаю про их фокусы, но без обращения пострадавших ничего сделать не могу. У меня-то они не воруют.
– Ну просто… – парень опустил взгляд и принялся рассматривать мысы сапог.
– Женщина в положении… – фыркнул Кай и продолжил высоким гнусавым плаксивым голосом: – Детки малые, семья бедная, никто не жалеет, малость какую-то – и то не дадут, а сами с жиру бесятся…
Влад фыркнул. Спародировать обычные интонации жены Стрижова вышло у Кая просто замечательно.