– Нам нужно немного вернуться, – сказала она, и тут что-то привлекло ее внимание. Отблеск. – Погоди. Что там такое?
– Где, госпожа?
Она подождала. Новый порыв ветра пробежал над тлевшими углями, и снова она заметила отблеск чуть впереди и вправо от них.
– Вон там!
– А, вижу. – С большой осторожностью слуга расчистил тропинку голой почерневшей веткой, сделал шаг вперед, поднял лампу и всмотрелся. Еще один осторожный шаг, но тут ветер засыпал его искрами, и он поспешно отступил.
– Возвращайся, придем посмотрим завтра!
– Сейчас, госпожа. – Морщась от жара, он быстро расшвырял веткой угли и отпрянул. Два обуглившихся тела лежали рядом, левая рука одного в правой руке другого. То, что посверкивало, оказалось золотой печаткой, покореженной и оплавившейся. – Госпожа!
Объятая ужасом, Райко замерла рядом с ними как изваяние. «Фурансу-сан и Хинодэ, это должны быть они, – подумала она тут же, – он всегда носил печатку, даже предлагал ее мне несколько дней назад».
И в одно мгновение с этой мыслью ее дух воспрянул при виде их сомкнутых рук, при виде той картины, которую они составляли на своем ложе из горячих углей, казавшихся ей колыбелью из драгоценных камней, рубинов, посверкивающих, живущих и умирающих и вновь возрождающихся с дуновением ветра – как и эти двое будут возрождаться до конца времен.
«О, как печально, – подумала она, и слезы навернулись ей на глаза, – как печально и вместе с тем как прекрасно. Каким покоем они объяты, лежа здесь, как они благословенны, умерев вот так, рука в руке. Должно быть, они остановили свой выбор на чаше с ядом, чтобы уйти вместе. Как мудро. Как мудро для них обоих».
Она смахнула слезы и пробормотала в качестве благословения:
– Наму Амида Буцу. Мы не будем тревожить их покой, я решу, что нужно делать, завтра. – Она отступила назад, ощущая во рту горько-сладкий вкус слез, но просветленная красотой того, что увидела. Они опять осторожно двинулись к месту сбора.
Случайная мысль вдруг завладела ею.
«Если эти двое Фурансу-сан и Хинодэ, значит уцелевшим гайдзином должен быть Тайра. Это хорошо, гораздо лучше, чем наоборот. Я теряю ценный источник информации, но приобретаю еще больше в расчете на будущее. Тайра и Фудзико более послушны, и у них все впереди. В умелых руках Тайра легко станет таким же обильным источником сведений, скоро я смогу беседовать с ним напрямую, его японский становится лучше день ото дня, он уже очень хорош для гайдзина. Я должна буду устроить для него дополнительные занятия, чтобы он научился языку политики, а не только языку постели и Плывущего Мира – все, на что способна Фудзико, – и, кроме того, освоил приятный выговор. Без сомнения, с дальним прицелом вложенные в него деньги выглядят гораздо более обещающе и…»