Несколько дней назад Анжелике минуло восемнадцать с половиной лет, и она вошла в просторный холл фактории Струанов, пройдя под Красным Львом Шотландии, переплетенным с Зеленым Драконом Китая, и поднялась по величественной лестнице в свои собственные покои. Там она заперла дверь на засов и после этого, такая радостная и счастливая, легла в постель, чтобы уснуть крепко и без сновидений.
Семь дней спустя, по его просьбе, Ёcu встретился с сэром Уильямом и всеми посланниками в Канагаве, успокоил их и смягчил их гнев, довольный тем, что Андзё опять угодил в его ловушку и прибег к большой дубине, которая дубиной вовсе не была, хотя и сам был поражен не меньше, что гайдзины не уплыли после столь разрушительного пожара. Он умастил их посулом устроить встречу с сёгуном, как только сёгун вернется.
«И когда же это произойдет?» – поинтересовался сэр Уильям, и он ответил: «Я договорюсь об этом быстро, вопреки решению тайро, если понадобится, он бедный больной человек, хотя по-прежнему тайро. Тем временем я надеюсь, что информация, которая требуется мне для наших возможных соглашений в будущем, будет готова в ближайшее время и что мой совет будет принят во внимание».
Впоследствии корабль ее величества «Жемчужина» был послан в Кагосиму с официальным требованием к Сандзиро принести извинения, выплатить компенсацию и передать преступников английскому правосудию или назвать их. Сандзиро расценил это как наглую выходку. На следующей неделе сэр Уильям со своими помощниками поднялся на борт флагмана и боевая эскадра выступила в поход – корабли ее величества «Эвриал», 35 пушек, «Жемчужина», 21, «Персей», 21, «Скакун», 14, «Разрушитель», «Кокетка» и колесный шлюп «Аргус», 9 – и вскоре бросила якорь в устье залива Кагосима, вне досягаемости береговых батарей, размещенных в четырнадцати фортах по обоим берегам залива. Погода испортилась.
Обстановка осложнилась, и Сандзиро колебался. Четыре дня. На рассвете пятого дня, при бурном море, под проливным дождем, три парохода, приобретенные Сацумой за границей, которые стояли на якоре недалеко от города, были захвачены и потоплены, и англичане сделали промеры глубин в нескольких местах. В полдень все береговые батареи открыли огонь, и адмирал Кеттерер отдал приказ начать сражение. Выстроившись в линию, возглавляемый флагманом, флот на парах двинулся в незнакомые воды. По мере того как каждый корабль оказывался в пределах досягаемости пушек фортов, эскадра обрушивала на них один бортовой залп за другим; ответный огонь оказался гораздо плотнее, чем ожидалось.