— Совершенно верно, — Кедеэрн сложил руки на груди. — Я не намерен разгребать эту помойную кучу.
— Грубо и непочтительно. К тому же, кое-что ты знать просто обязан, — Пак поправил на голове корону из желтых и багряных листьев. — Для начала позволь тебе напомнить, что мост в Ад — дело рук Нуаду и Дану. Им требовались помощники, чтобы одолеть последних фоморов и Фир Болг. Что лишний раз доказывает: предвидеть дальше, чем на пару столетий, сиды неспособны. Ума не приложу, за что люди нарекли их богами?! — Пак фыркнул. — А демоны уже тогда стояли на грани вымирания, и потому обрадовались новой крови до умопомрачения. Никто оглянуться не успел, как их маги переняли от сидов искусство метаморфоз И тут же извратили его до неузнаваемости.
— Не извратили, а усовершенствовали! — не выдержал Кедеэрн. — Мы научились делать свои тела могучими и неуязвимыми!
— Допустим, но разве крылья нетопыря-переростка и рога, при виде которых любой козел умрет от зависти, добавляют могущества? Разве ты сам мечтаешь о таких украшения, Эрни?
Кедеэрн опустил глаза. Пак задел больной вопрос. В свою бытность принцем Кедеэрн предпочитал не задумываться, что со временем ему предстоит значительно измениться. Когти — еще куда ни шло, но о рогах и крыльях, а тем более о хлыстоподобном хвосте он действительно не мечтал.
— Твоя мать погибла, потому что не желала для тебя такой участи, — Пак сделал паузу, но Кедеэрн молчал. — Жаль, что ты не помнишь ее. Рианнон считалась первой красавицей среди сидов, а ведь они все гордятся своей красой. Но в отличии от остальных, у нее было доброе сердце. По-настоящему доброе ко всему живому. Поэтому я и пустил ее в свои владения, и признал госпожой Лесных озер и туманов. Холм, в котором ты живешь, принадлежал ей.
На Кедеэрна посыпались обрывки листьев. Он удивленно поднял глаза. Пак снял свою корону и яростно теребил в пальцах, словно вымещая на ней какую-то давнюю злость.
— Люди почитали Рианнон, как богиню. И поверь, она была лучшей богиней из их пантеона. А когда началась война с демонами, и сидов обложили данью, она решила спасти свой народ. По-своему, как умела. Не знаю, где она повстречалась с владыкой демонов, но он сразу пожелал ее в жены и даже согласился освободить сидов от дани. Такой вот свадебный подарок невесте, — Пак горько усмехнулся. — Он знал, что обещать. Я мог бы ее спрятать, но она не захотела. Неужели ты совсем не помнишь ее?
Кедеэрн покачал головой. Свое раннее детство он не помнил совершенно. Только чужие рассказы и родившуюся из них ненависть к матери. Но последнее время во сне он слышал ласковый женский голос, напевающий колыбельную.