— А разве он был заперт? — глаза Пака расширились.
Кедеэрн засмеялся.
— Когда-нибудь ты мне всё-таки объяснишь свою магию.
— Когда-нибудь, — согласился Пак. — Нашел?
— Держи, — Кедеэрн выудил со дна сундука небольшой бронзовый нож в форме листа. — Я знаю, что Оберон тоже не любит железо, но ведь есть сиды, которые спокойно относятся к нему. Отчего это зависит?
— От времени рождения. Те, кто родился позже, когда на Земле начало властвовать железо, менее восприимчивы к нему, — Пак хмыкнул. — А на полукровок вообще мало что действует. Взять хоть тебя. А ведь твоя мать, госпожа Лесных озер и туманов, получила бы ожог, притронься она к холодному железу.
— Не упоминай ее имя, — с тихой угрозой сказал Кедеэрн и встал. Глаза его потемнели. — Я не желаю ничего о ней слышать.
— Почему? — Пак оторвался от куклы, которую сворачивал из своей одежды. — Разве ты ее не помнишь, Эрни? Не помнишь ее песни?
— Замолчи! — Кедеэрн подскочил к нему, схватил за плечи и затряс. — Никогда не смей даже заикаться о ней! Это приказ, слышишь?! Ненавижу ее!
— Что?! — Пак зашипел, как разъяренный кот. — Да как ты смеешь! Она была самой лучшей на Земле! Она…
— Я сказал — замолчи! — Кедеэрн швырнул его на постель. — А иначе…
— Что иначе? — Пак недобро прищурился.
Кедеэрн сжал кулаки.
— Я на тебе живого места не оставлю!
Пак настороженно прислушался к чему-то.
— Не успеешь, — неожиданно спокойно сказал он.
В дверь постучали — почтительно, но настойчиво. Кедеэрн дернул штору, отгораживающую кровать. Метнулся к двери и распахнул ее так резко, что стоявший в коридоре начальник замковой стражи отшатнулся.
— Мой принц! — он упал на одно колено. — Повелитель только что прибыл и желает видеть пленника…
Кедеэрн холодно кивнул.
— Ступай, я сам приведу его.
Он не захлопнул дверь, а спокойно закрыл. И даже не саданул по ней кулаком, хотя очень хотелось.
— Как я мог не услышать? — прошептал он. — Пак, что же нам делать?
— Дай мне минуту.
Пак соскочил с кровати и быстро развернул незаконченную куклу. Провел ладонью над порванной одеждой. Чинить все прорехи незачем, он здесь не в гостях. Пак переоделся за три секунды. Стянул лохмотья поясом, взъерошил волосы, щелкнул себя по скуле. На гладкой коже расцвел багровый кровоподтек.
— Я готов. И если ты сам себя не выдашь, никто не заподозрит, что ты обошелся со мной непозволительно мягко.
— Ты беспокоишься обо мне?! — Кедеэрн с трудом проглотил комок в горле. — Пак, ты понимаешь, что он тебя убьет?
Пак встал на цыпочки и обнял его за шею.
— Встряхнись, принц, — строго и ласково сказал он. — Я еще не умер. Ты же сам сказал, что убивать меня будут долго.