– Кто?.. Кто это? – вскрикнул приказчик, только теперь приметив страшного горбуна в монашеском клобуке и черной рясе.
– Святой отец Киприан это, Викентий Афиногенович, – поспешил пояснить сотский, потрясенный страшной церковной карой, павшей на приказчика: поставил-таки отец Киприан Викентия в пень! Шутка ли – сорок дней и ночей отмолить в церкви Богу!
– Беглый? – выдавил с надеждой приказчик, оглядываясь на верных стражников, растерянно замерших совсем рядом с Добрыней.
– Не злословь всуе, грешник, о чем не дано ведать тебе! – вновь возвысил голос отец Киприан, подошел, решительно отпихнул стражников от избитого Добрыни. Парень со стоном скатился на истоптанную около пня траву. Двоюродные братья подняли его и понесли к избушке перевязать.
– Послан я преосвященным Лукой, епископом Казанским и Свияжским, в восточные земли проповедовать святую веру и дозревать, крепко ли чтит здешнее население заповедь божью: возлюби ближнего, яко себя! Тобою, раб божий Викентий, вторая сотня грешников мною почата для всеочищающей епитимьи. Молись, сын мой, пока Господь не закрыл уста твои тяжкой печатью вечного молчания! – Отец Киприан так же широко осенил крестным знамением смущенную мужицкую толпу, проговорил на прощание: – Не творите дел бесчинных, и тем спасете души свои от скверны, а совесть – от мук и терзаний в судный Господний час!
Мужики обнажили головы и низким молчаливым поклоном распрощались с бродячим монахом.
На опушке леса в густых кустах отец Киприан отыскал Евтихия и Илейку. Они издали следили за вырубкой, волновались – не схватили бы стражники мятежного монаха.
– Поспешим, братья. Ох и растревожил я осиное гнездо!
Пригибаясь, кинулись в сторону отвесных скал на восток от долины.
– Никак невозможно встревать нам в мирские дела. – Отец Киприан бежал тяжело, скользил на камнях. Евтихий помогал ему, сам заходясь в сухом кашле. – Стойте, тише! – вдруг прошептал монах. Замерли на месте, прислушались. Евтихий, хватаясь за грудь, приглушенно кашлянул несколько раз и утих.
Сзади и чуть правее, выше по склону, кто-то бежал: из-под ног то и дело катились потревоженные с места мелкие камни.
– Нас ловят, – прерывисто дыша, прошептал отец Киприан. Широкой ладонью смахнул испарину с морщинистого лба. – Фу-у, сочный какой я ныне, – пошутил монах, еще полминуты слушал, поворачивая голову на звук чужих торопливых шагов. – От гор отсекают, чтоб не уйти было. Старайтесь каменьями не буркать громко.
Осторожно, чтобы не шуметь каменистой россыпью, сделали было попытку уклониться влево, в сторону приречья Белой.