— Здесь, конечно, в родном городе. Где же еще?
— Конечно. Но я не это имел в виду, — соврал он. — Просто захотелось узнать, будешь ли ты жить с матерью либо…
— Только пока не найду себе жилье, — мечтательно улыбнулась Синди. — Взрослой женщине подобает распоряжаться собой, уходить и приходить когда вздумается, так ведь? И принимать гостей, тех, что ей нравятся.
Майлз не успел поддержать разговор о том, что подобает или не подобает взрослым женщинам; позади раздалось громкое шипение, и ему не нужно было оборачиваться, он и так знал: его заклятый враг тут как тут. Кошку в младенчестве назвали Тимми, когда, не разобравшись с ее полом, сочли мальчиком по причине ее агрессивной зловредности. Крошечное животное — промокшее до костей, со свалявшейся шерстью, с вытаращенными от ужаса и ярости желтыми глазами — объявилось однажды утром в патио Уайтингов и орало столь душераздирающе, что Синди Уайтинг, выпущенная ненадолго из государственной психушки в Огасте, взяла его в дом, подлечила и откормила. Предположительно, котенком Тимми бросили в реку где-то выше по течению, где ей было суждено либо утонуть, либо разбиться о скалы под водопадом. Клочок рогожи застрял у нее в когтях — вероятно, Тимми начала свое плавание в мешке и, судя по разветвленности ее психоза, в компании с братьями и сестрами. Как бы то ни было, окрепнув, кошка мигом превратилась в мерзкую тварь, задавшуюся великой целью разодрать на клочки окружающий мир. Тогда решили прибегнуть к кастрации, но ветеринар, к которому привезли Тимми, с порога объявил затею неисполнимой по причине пола животного.
По мнению Майлза, пол Тимми отвечал за ее поведение куда в меньшей степени, нежели ее метафизическая природа, представлявшаяся не столько кошачьей, сколько демонической. Хорас Веймаут, не раз бравший интервью у миссис Уайтинг в ее резиденции для «Имперской газеты», уверял, что в Тимми перевоплотился некий покойный родственник, оберегающий старуху, и Майлз склонен был с ним согласиться, учитывая, что кошка частенько возникала ниоткуда при упоминании либо появлении миссис Уайтинг.
Поскольку отрезать у Тимми было нечего, ее привезли домой целехонькой и водворили в погреб вместе с кошачьим сортиром и недельным запасом еды в расчете на то, что заточение в темном погребе заставит кошку осознать наконец: нынешние хозяева абсолютно не причастны к бесчеловечному обращению, которому ее подвергли на заре жизни. Не осознала. Напротив, заключение животное восприняло в штыки; возможно, погреб напомнил ей о мешке из рогожи. Между дверью погреба и полом на кухне имелась щель, и Тимми с верхней ступеньки удавалось просовывать лапы в этот узкий проем и трясти плохо прилегающую дверь с неимоверным грохотом; казалось, будто дверь трясет взрослый мужчина. Поначалу никто не верил, что маленькое злобное животное способно производить такой шум, но грохот не смолкал, и каждый вечер приходилось выпускать кошку из погреба; празднуя освобождение, она начинала драть чехлы на стульях в столовой. В конце недели миссис Уайтинг отправила домработницу в аптеку купить для всех обитателей дома беруши. Качественные беруши.