— Думаю, Дэвиду меня не хватает. Он еще очень маленький. И пока он…
— А мальчик постарше? — перебила миссис Уайтинг.
— Майлз? Майлз — моя опора.
— А ваш муж?
— Макс есть Макс.
— Да, — подхватила миссис Уайтинг. — Мужчины — лишь то, чем они являются.
Грейс взглянула на Железный мост. И, помолчав, спросила:
— Мы когда-нибудь поговорим о нем?
— Пожалуй, нет, — небрежным тоном ответила миссис Уайтинг, словно отказывалась от порции мороженого.
Чему Грейс не удивилась. Они почти не упоминали о нем и в тот день, когда она впервые пересекла реку, чтобы совершить покаяние по требованию священника. Грейс лишь попросила прощения у миссис Уайтинг и заверила, что между нею и Чарли все кончено. Она сожалеет о содеянном и о том, что намеревалась сделать.
— Он когда-нибудь вернется?
— На «Имперские предприятия»? — Вопрос явно показался миссис Уайтинг нелепым. — Вряд ли. В молодости он мечтал жить в Мексике. Вы об этом знали?
— Да.
Грейс почувствовала на себе взгляд миссис Уайтинг. Естественно, если муж делился с Грейс своими сокровенными мечтами, для его жены это что-то значило.
— Он вроде бы счастлив, живя там, — сказала миссис Уайтинг, как бы намекая, что ради своего счастья он их обеих предал.
— Он когда-либо…
— Вспоминает вас? Сомневаюсь. И уж во всяком случае, не в разговорах со мной.
— Он знает?
— О нашей нынешней ситуации? Да. Когда я сказала ему, он, кажется, оценил иронию происходящего. (Грейс ответила на это молчанием.) У вас есть еще вопросы, прежде чем мы закроем эту тему навсегда?
Грейс покачала головой.
— Превосходно. Если мой муж вдруг попробует связаться с вами, надеюсь, вы мне об этом сообщите. Так?
Грейс колебалась лишь секунду:
— Да.
— Если не сдержите слова, я все равно об этом узнаю, — предупредила миссис Уайтинг. — Одного взгляда на вас будет достаточно, чтобы выяснить правду.
— Я сдержу свое слово.
— Я вам верю. — Миссис Уайтинг выглядела довольной, словно, затевая этот разговор, именно на такой финал она и рассчитывала. — Полагаю, в обозримом будущем вы работаете здесь, — продолжила она, когда Грейс поднялась, чтобы уйти. — Вам следует знать, дорогая моя, я прониклась к вам симпатией. Наверное, и в этом заключена некая ирония?
Грейс была не в силах придумать подходящий ответ. Неужели миссис Уайтинг говорила искренне? Если так, означало ли это, что она ее простила? А если нет, возможно ли на самом деле испытывать симпатию к человеку, которого ты не простила? И сколь бы абсурдным это ни казалось, именно такое впечатление сложилось у Грейс.