— Блин, кажется, я тебя расстроил.
— Ничуть, — улыбнулся Майлз.
Его собеседник озадаченно прикидывал, как такое может быть, и наконец сказал:
— Хочешь, я открою тебе тайну? (Честным ответом на этот вопрос было «нет», поэтому Майлз промолчал.) Что ты там делал вчера? Я занимаюсь тем же самым — иногда.
— То есть?
— Сам понимаешь. Просто заезжаешь туда, сидишь в машине и пытаешься разобраться со всем этим.
— Разобраться с чем? — Майлз искренне заинтересовался.
— С жизнью, наверное, — пожал плечами Минти. — Почему все произошло так, а не по-другому. Сдается, многие были ошарашены, когда я надел форму копа.
— Только не я, Джимми.
Минти прищурился, глядя на Майлза. Не хотят ли его оскорбить?
— Мой отец и вообще, — продолжил он, — вот что я имел в виду. Правда же, он немного поколачивал мою маму. Ты ведь на это намекал, да? И наша морозилка была забита мясом, когда охотничий сезон уже давно закончился. Короче, всякая такая хрень. Но все равно я по нему скучаю. Отец у тебя один, так я на это смотрю, хотя сейчас, оглядываясь назад, вижу, что он, бывало, хватал через край. И однако из меня получился коп, чудно это или нет. Наверное, сам Бог к этому руку приложил.
— Не исключено.
Джимми удовлетворенно кивнул:
— А взять, к примеру, тебя. Если бы твоя мать тогда не заболела, ты бы никогда сюда не вернулся, я прав? (Майлз допустил и такую возможность.) Вот я о том и говорю. Иногда приезжаю в наш старый район и просто сижу там. — Джимми помолчал. — И всегда думаю о твоей маме. Ужасно так умирать.
— Мы можем сменить тему? — спросил Майлз.
— Да запросто. — Джимми Минти выпрямился и тряхнул головой. — Не знаю, что на меня нашло. Вчера увидел тебя там и давай вспоминать, как мы с тобой дружили. И воду над дамбой… Как дела у твоей умненькой дочурки?
— Хорошо, — ответил Майлз. — Она стала повеселее. — Окончание фразы «с тех пор как прекратила встречаться с твоим сыном» Майлз опустил.
Если Джимми Минти и почувствовал, что чего-то не хватает, виду он не подал.
— Хочешь узнать еще одну тайну? По мне, так мой Зак все еще чуток неравнодушен к ней, — медленно, весомо произнес Минти, словно приглашая Майлза откликнуться с восторгом либо с раздражением. — Понятно, с подростками никогда не знаешь. Я говорил ему — будь с ней поласковей. Мой девиз: обращайся с людьми так, как хочешь, чтобы с тобой обращались. Иначе далеко не уедешь. Но в их возрасте что им ни говори, все мимо.
Услыхав, как открывается дверь мужского туалета, Майлз улыбнулся. Присутствие Макса Роби редко украшало компанию, но сейчас был именно такой редкий случай.